English version below
Александра Родченко называют «гением русского авангарда», его имя носит московская школа фотографии. Даже если кто и не знает советского художника, графика и фотографа Александра Родченко, то уж снимки его видели точно.
Достаточно взглянуть на афиши выставки, прошедшей в Центре фотографии имени братьев Люмьер этой зимой и немножко весной, чтобы вспомнить много раз виденные фотографии: на них всем знакомые, думаю, портреты Владимира Маяковского и Лили Брик, изображение которой стало основой для плаката Ленгиза.
Живописец, один из основоположников конструктивизма, родоначальник плакатной рекламы и дизайна в СССР Александр Родченко начал фотографировать в 1924 году. Его экспериментальный подход к фотографии повлиял на развитие этого вида искусства во всем мире. Родченко впервые использовал такой прием, как съемка с непривычного ракурса (сверху вниз и снизу вверх), который сразу же стали называть «родченковским».
Кажется, с момента появления диагональной композиции и приема ракурсной съемки, придуманных Родченко, никаких особенных открытий в мировой фотографии и не случилось. Все продолжают цитировать русского конструктивиста, подчас и не догадываясь об этом.
На выставке были представлены знаменитые портреты друзей Родченко – художников, архитекторов, поэтов, писателей, кинорежиссеров, сотрудников журналов «ЛЕФ» и «Новый ЛЕФ», среди которых и знаменитая фотография Осипа Брика, где вместо одной из линз очков вмонтировано название журнала «ЛЕФ», и фотопортрет поэта и писателя Сергея Третьякова – одного из главных лефовских идеологов, «адъютанта революции».
Очень характерны женщины круга Родченко: элегантные, стильные, интересные, в основном, крупные, такие узнаваемые по фильмам о том времени и фотографиям той эпохи…
Снимки Александра Родченко есть почти во всех учебниках по фотографии. Он не признавал правил и оттого создавал собственный стиль – хотел научить людей видеть под другим углом. Сейчас ракурс снизу или сверху – привычное дело, но в 1920-х и 1930-х эксперименты Родченко казались слишком смелыми. Его работы критиковали. «Пионер-трубач», например, был признан неполиткорректным – говорили, что мальчик похож на «откормленного буржуа», а к пролетарской фотографии это не могло иметь никакого отношения. «Да разве же не лежит густой враждебной тенью классовый субъект художника-фотографа Родченко на его снимке «Пионер»? … Разве в этом грубом зверином узле мускулов и топорном образе лица можно узнать живое, радостное, открытое лицо младшего поколения коммунистов?» (журнал «Пролетарское фото», №1, 1931).
А точно ли художник хочет придать этим ракурсом больше пафоса всей сцене? Как пишут эксперты. Мне, вот, тоже не очень виден пафос…
В лице пионерки я вижу революционную одержимость. Это веяние того времени. Только сейчас мы уже понимаем, что одержимость далеко не однозначно является страстью, двигающей нас вперед и к гармонии …
Родченко начал экспериментировать, чтобы привычные вещи казались чем-то непривычным.
Начиная с 1925 года снимки Родченко сделаны на фотокамеру Vest Pocket Kodak – он привез ее из Парижа. Камера была размером с современный смартфон, только несколько толще, и почти такая же быстрая – хорошо реагировала на нажатие кнопки, не требовала дополнительной наводки на резкость и, что главное, не делала пространство плоским. А до того, как появилась техника, воплощающая все замыслы, Родченко снимал на громоздкий фоторепродукционный аппарат – из этой серии фото Лили Брик, Маяковского и мамы Александра Родченко: этот снимок, кстати, кадрирован – в оригинале на нем видна рука Ольги Евдокимовны и журнал.
«Ольга Евдокимовна научилась читать очень поздно. Она была прачкой, потом нянькой, и для нее вот это соприкосновение с грамотой, с возможностью постигать информацию, было сродни чуду. И, собственно, этот момент вот такого теплого, отеческого отношения, мне кажется, Александр Родченко здесь и запечатлел», – поделилась Екатерина Лаврентьева, правнучка Александра Родченко.
В экспозицию включены и снимки членов семьи Александра Михайловича Родченко. Кроме портрета его мамы есть фотографии жены художницы-авангардистки Варвары Степановой и дочери Варвары, унаследовавшей таланты своих родителей и тоже ставшей художницей.
Фотосессии нередко проходили в мастерской Родченко на Мясницкой.
Кроме того, в экспозиции представлены архитектурные съемки и фоторепортажи. Раньше не видела этих работ. При взгляде на эти легендарные фото, действительно, захватывает дух: до сих пор эти фотокартины смотрятся необыкновенно новаторскими и неординарными. Просто чудо какое-то!
Если посмотреть на фотографию пожарной лестницы – это не просто фотография со стороны, а сделанная именно так, как и смотрит человек.
Лестница на снимке 8-этажного дома дана симметрично, что делает ее похожей на железнодорожные пути, в которых перекладины воспринимаются как шпалы. Дорога в небо!..
А это снимок Музея Революции, в прошлом Английского клуба, где когда-то обедал Пушкин… Точка зрения Родченко превратила это историческое здание в манифест современной архитектуры и современной фотографии. Видимо, выглянув из окна второго этажа, художник поразился ультрасовременному ритму колонн (он делал в этот период 25 плакатов по истории ВКП(б) для Музея Революции).
Интересно то, что к фотографии Родченко пришел через фотомонтаж. Сначала заказывал портреты у знакомых фотографов и только потом сам взял в руки камеру.
Вообще, у Александра был принцип – объяснить самому себе, зачем он что-либо делает. И к фотографии был такой же подход.
В описании к фотографии сказано, что возле Храма Христа Спасителя на Кропоткинской набережной есть место, которое Родченко любил и частенько фотографировал там. Женщину с ребенком на руках, поднимающуюся по лестнице, он «поймал в кадр» именно там. Фигура этой женщины с ребенком как будто преодолевает мощное ритмическое поле черно-белых полос ступеней. Не случайно эту работу связывали с изображением лестницы в фильме Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Не говоря уже о том, что диагональная композиция кадра существенно усиливает графическое впечатление от снимка. Эта фотография стала знаковой работой художника.
Подобное диагональное размещение объекта в кадре часто применялось автором.
Вообще, в то время тема женщины и ее роли в жизни страны волновали умы современников. Не зря эта работа называется «Дорогу женщине» – в прямом и переносном смысле …
Причем, меня удивило, что английский перевод выставочной фотографии был без затей – Атлеты. Видимо, иностранцам не понять наших тонких материй по отношению к женщине в Советском Союзе.
В таких колоннах и построениях на массовых мероприятиях участвовала моя мама в середине прошлого века — занималась гимнастикой и была мастером спорта. До сих пор вспоминает об этом с теплотой. Молодость…
Для съемки сцены в нужном ракурсе Родченко готов был на любые позы и положения в момент запечатления нужного мгновения.
Для того чтобы снять этот момент, Родченко почти буквально лег у самой кромки скаковой дорожки. Фоторепортеры, наблюдавшие за этой сценой, потом спрашивали: «А тебе не страшно было?». «Я знал, что лошадь не должна наступить на человека», ответил Родченко.
Старая Москва на фотографиях всегда привлекает внимание – моё, по крайней мере.
Этот вид нынешней Пушкинской площади мы долго обсуждали с парой стареньких коренных москвичей: с какого же все-таки места художник запечатлел этот взгляд на Москву. Они еще помнили, как памятник А.С. Пушкину стоял на другой стороне площади на Тверском бульваре, автомобили напоминали доисторических динозавров, а мужчины ходили в косоворотках и подпоясанные ремнем…
Родченко, безусловно, человек, идущий впереди своего времени, предугадавший возможности современного компьютера. Различий между жанрами визуального искусства Родченко не делал. И это хорошо видно по его работам в живописи, графике и линогравюре, пространственным конструкциям, афишам, архитектурным эскизам, коллажам, рисункам для ткани, фотомонтажам, декорациям, костюмам к театральным и кинопостановкам и фотографиям.
«Недавно Анти (домашнее имя Родченко) размечтался, ему хотелось бы очутиться во времени на пятьсот лет вперед — посмотреть, что случилось с его картинами в будущем, и обратно сейчас же вернуться. Он, конечно, уверен, что таких вещей, как его, не было и не будет», — писала в 1920 году в дневнике Варвара Степанова о своем муже.
Пока, на самом деле, ничего столь же радикального придумано в фотографии не было…
Интересно – насколько же веков вперед заглянул художник?
English version
Alexander Rodchenko is called «the genius of the Russian avant-garde», his name is the Moscow school of photography. Even if someone does not know the Soviet artist, graphic artist and photographer Alexander Rodchenko, then the pictures were seen for sure.
It is enough to look at the posters of the exhibition, which took place at the Lumiere Brothers Photography Center this winter and a little bit in spring, to recall the photographs seen many times: they all are familiar, I think, with portraits of Vladimir Mayakovsky and Lily Brik, whose image became the basis for the poster of Langiz.
The painter, one of the founders of constructivism, the founder of poster advertising and design in the USSR, Alexander Rodchenko began photographing in 1924. His experimental approach to photography has influenced the development of this art form worldwide. For the first time, Rodchenko used such a technique as shooting from an unusual angle (from top to bottom and from bottom to top), which immediately began to be called “Rodchenkovsky”.
It seems that since the advent of the diagonal composition and the reception of the foreshortening, invented by Rodchenko, no special discoveries in world photography have happened. Everyone continues to quote the Russian constructivist, sometimes without realizing it.
The exhibition featured the famous portraits of Rodchenko’s friends — artists, architects, poets, writers, filmmakers, employees of the LEF and New LEF magazines, including the famous photograph of Osip Brik, where instead of one of the lenses of the glasses the name of the LEF magazine is mounted , and a portrait of the poet and writer Sergei Tretyakov, one of the main LEF-ideologists, the “adjutant of the revolution”.
Pictures of Alexander Rodchenko are in almost all textbooks on photography. He did not recognize the rules and therefore created his own style — he wanted to teach people to see from a different angle. Now the angle from below or above is a common thing, but Rodchenko’s experiments seemed too bold in the 1920s and 1930s. His work was criticized. The Pioneer Trumpeter, for example, was recognized as politically incorrect — they said that the boy looked like a «well-fed bourgeois», and this could have nothing to do with proletarian photography. “But doesn’t the class subject of the artist-photographer Rodchenko lie in a thick hostile shadow in his picture “Pioneer ”? … Is it possible to recognize the living, joyful, open face of the younger generation of communists in this crude animal knot of muscles and clumsy facial image? ” (The Proletarian Photo Magazine, No. 1, 1931).
But does the artist really want to give this perspective more pathos to the whole scene? As experts write. I, too, do not see pathos …
In the face of a pioneer, I see a revolutionary obsession. This is a trend of the time. Only now do we already understand that obsession is far from being a passion that drives us forward …
Rodchenko began experimenting to make familiar things seem unusual.
Since 1925, Rodchenko’s pictures were taken on a Vest Pocket Kodak camera — he brought it from Paris. The camera was the size of a modern smartphone, only slightly thicker, and almost as fast — it responded well to the press of a button, did not require additional focusing and, most importantly, did not make the space flat. And before the technology that embodied all the ideas appeared, Rodchenko shot a bulky photographic reproduction apparatus — from this series of photos of Lily Brik, Mayakovsky and mother of Alexander Rodchenko: this picture, by the way, is cropped — in the original you can see Olga Evdokimovna’s hand and the magazine.
“Olga Evdokimovna learned to read very late. She was a washerwoman, then a nanny, and for her this contact with a letter, with the ability to comprehend information, was akin to a miracle. And, in fact, this moment of such a warm, paternal attitude, it seems to me, Alexander Rodchenko captured it here,” — shared Yekaterina Lavrentieva, great-granddaughter of Alexander Rodchenko.
The exposition also includes photographs of family members of Alexander Mikhailovich Rodchenko. In addition to the portrait of his mother, there are photographs of the wife of the avant-garde artist Varvara Stepanova and the daughter of Barbara, who inherited the talents of her parents and also became an artist.
Photosessions were often held in Rodchenko’s workshop on Myasnitskaya.
In addition, the exhibition presents architectural photography and photo reports. I did not see these works before. Looking at these legendary photos is really breathtaking: still these photos look unusually innovative and extraordinary. Just some kind of miracle!
If you look at the photo of the fire escape, it’s not just a photo from the side, but taken exactly as a person looks.
The staircase in the picture of the 8-story building is given symmetrically, which makes it look like railway tracks in which the crossbars are perceived as sleepers. Road to sky!..
And this is a snapshot of the Museum of the Revolution, in the past of the English Club, where Pushkin once dined … Rodchenko’s point of view turned this historic building into a manifesto of modern architecture and modern photography. Apparently, looking out of the window of the second floor, the artist was amazed at the ultra-modern rhythm of the columns (he made 25 posters on the history of the CPSU (b) for the Museum of the Revolution during this period).
It is interesting that Rodchenko came to photography through photo montage. First I ordered portraits from familiar photographers, and only then I picked up the camera myself.
In general, Alexander had a principle — to explain to himself why he was doing something. And photography was the same approach.
The description of the photo says that near the Cathedral of Christ the Savior on Kropotkinskaya embankment there is a place that Rodchenko loved and often photographed there. He «caught in the frame» there, with a child in her arms, climbing the stairs. The figure of this woman with a child seems to overcome a powerful rhythmic field of black and white stripes of steps. It is no coincidence that this work was associated with the image of the stairs in the film by Sergey Eisenstein “Battleship Potemkin”. Not to mention the fact that the diagonal composition of the frame significantly enhances the graphic impression of the picture. This photo has become an iconic work of the artist.
A similar diagonal arrangement of the object in the frame was often used by the author.
In general, at that time, the topic of a woman and her role in the life of the country worried the minds of contemporaries. No wonder this work is called «Road to a Woman» — in the literal and figurative sense … Moreover, I was surprised that the English translation of the exhibition photograph was without any idea — Athletes. Apparently, foreigners do not understand our subtle matters in relation to women in the Soviet Union.
To shoot the scene from the right angle, Rodchenko was ready for any poses and positions at the moment of capturing the right moment.
In order to remove this moment, Rodchenko almost literally lay down at the very edge of the race track. The photojournalists who watched this scene then asked: “Weren’t you scared?” “I knew that a horse should not step on a person,” — Rodchenko answered.
Old Moscow always attracts attention in photographs.
We discussed this view on Pushkinskaya Square for a long time with a couple of old native Muscovites: from what place did the artist capture this view of Moscow. They still remembered the monument to A.S. Pushkin stood on the other side of the square on Tverskoy Boulevard, cars resembled prehistoric dinosaurs, and men walked in shirts and belted with a belt …
Rodchenko, of course, is a man who is ahead of his time, foreseeing the capabilities of a modern computer. Rodchenko did not distinguish between genres of visual art. And this is clearly seen in his works in painting, graphics and linocut, spatial designs, posters, architectural sketches, collages, fabric drawings, photo montages, decorations, costumes for theater and film productions and photographs.
“Recently, Anti (Rodchenko’s household name) has been dreaming, he would like to find himself in time for five hundred years in advance — to see what happened to his paintings in the future, and return immediately. He, of course, is sure that there weren’t and never will be such things as him,” — Varvara Stepanova wrote in her diary in 1920 about her husband.
So far, in fact, nothing as radical was invented in photography …