Рождественская история/ Chrismas story

English version below

В 8-9 лет я довольно хорошо знала историю Козетты из романа Гюго «Отверженные».

У нас дома была книжка с этой историей, затаившаяся среди изданий на полках в отдельно размещенной подборке, доставшейся нам случайно, после пожара одной из Лианозовских библиотек.

Это были очень старые книги, многие конца XIX – начала XX веков: с цветными картонными обложками в разводах, с корешками, скрепленными коричневой или зеленой истончившейся овечьей кожей, начавшей в некоторых местах отклеиваться. Книги были твердые, маслянистые, иллюстрированы в основном гравюрами, их страницы пахли временем. Помню, что прикосновение к ним вызывало трепет, как к чему-то сакральному. Но, к сожалению, часть этих изданий растворилась за прошедшее время в неизвестном направлении.

Довольно смутно восстанавливаются в памяти черно-белые иллюстрации с изображениями бедной девочки Козетты, над которой издевались хозяева, дававшие ей кров.

А ведь это была рождественская история, в которой чудесным образом бывший беглый каторжник Жан Вальжан решил согреть своим теплом маленькую несчастную сироту, забрав её из харчевни Тенардье, спасти от невыносимых условий той жизни. Невзначай по тексту упоминается один раз о том, что накануне был сочельник, – тогда мне это ни о чем не говорило.

Это одна из рождественских историй о несчастных детях, которых в светлый праздник Рождества ожидает чудо избавления от страданий, как и маленькую героиню сочинения знаменитого французского писателя: «Забегая вперёд добавлю – Козетта шла навстречу большому счастью.» (Виктор Гюго «Отверженные»). Автор решил вплести такую историю в ткань своего объемного романа. Думаю, что, в том числе, он отдал дань моде того времени на рождественские рассказы.

В детстве мне очень «заходило» это душещипательное повествование – помню, что перечитывала его неоднократно. Я любила примерять героинь книжек на себя, а вот представить себя Козеттой никак не могла: что-то в моих фантазиях сразу ломалось, невероятно было стать на время этой маленькой сиротой… так и переживала за неё со стороны.

Жанр рождественского рассказа, основателем которого принято считать Чарльза Диккенса, зародился в XIX веке. В 1840-х годах он задал основы «рождественской философии»: ценность человеческой души, детство, тема памяти и забвения, любви к «человеку во грехе».

Увидев в начале 2000-х Рождественские рассказы писателя, мы купили книгу дочке. Оказалось, что в наше время читать детям такие рассказы невозможно: отношение к маленьким страдальцам в этих историях бесчеловечно.

Вспоминая же советское детство, необходимо отметить, что тогда у наших родителей не было новогодних каникул, Рождество не являлось официальным праздником, а дети находились либо под присмотром бабушек-дедушек, либо были предоставлены сами себе. В один из таких новогодних дней я и болталась по квартире в районе 16:00 – 17:00 часов, думая – чем бы заняться. Радио в нашем доме всегда работало, а в это время как раз бывали детские радиопостановки. Я подтянулась на кухню попить чайку и услышала музыку, с которой начиналась инсценировка.

Это была пронзительная мелодия, сразу тронувшая моё сердце. Почему я решила, что это начало «Козетты» – сказать не могу. Но слушая музыку – я всё больше укреплялась в этой мысли… и оказалось, что это именно та самая рождественская история. Моему восторгу не было предела. Я несколько дней рассказывала всем родственникам и друзьям о своем чудесном предвидении. Но надо сказать, что это не вызвало ни у кого сильного удивления и других сильных эмоций.

Мне же запомнилось на всю жизнь, потому что было настоящим рождественским чудом.

Я нашла несколько советских радиопостановок, но, к сожалению, не узнала среди них именно ту самую.

Предваряемый небольшим музыкальным фрагментом мини-спектакль 1950 года можно послушать по ссылке.

English version

When I was 8-9 years old, I knew pretty well the story of Cosette from Hugo’s novel Les Miserables.

We had a book at home with this story, hidden among the publications on the bookshelves in a separately placed selection, which we got by accident after a fire in one of the Lianozovo libraries.

These were very old books, many of the late 19th — early 20th centuries: with colored cardboard covers in divorces, with spines fastened with brown or green thinning sheep skin, which began to peel off in some places. The books were hard, oily, illustrated mostly with engravings, and their pages smelled of time. I remember that touching them caused awe, as to something sacred. But, unfortunately, some of these publications have disappeared over the past time in an unknown direction.

Black-and-white illustrations depicting the poor girl Cosette, who were bullied by the owners who gave her shelter, are rather vaguely recalled.

But this was a Christmas story in which, miraculously, the former fugitive convict Jean Valjean decided to warm the unfortunate little orphan with his warmth, taking her from the Thenardier tavern, to save her from the unbearable conditions of that life. Incidentally, the text mentions once that there was Christmas Eve the day before, which then did not tell me anything.

This is one of the Christmas stories about unhappy children, who on this bright holiday awaits a miracle of deliverance from suffering: «Looking ahead, I will add — Cosette went towards great happiness.» (Victor Hugo «Les Miserables»). The author decided to weave such a story into the fabric of a voluminous novel. I think that, among other things, he paid tribute to the fashion of that time for Christmas stories.

As a child, this sentimental narrative very much «came to me» — I remember that I reread it many times. I loved trying on the heroines of books on myself, but I could not imagine myself as Cosette: something in my fantasies immediately broke, it was incredible to become this little heroine for a while … and I worried about her from the outside.

The genre of the Christmas story, the founder of which is considered to be Charles Dickens, originated in the 19th century. In the 1840s, he set the foundations for the «Christmas philosophy»: the value of the human soul, childhood, the theme of memory and oblivion, love for «a man in sin.»

After seeing the writer’s Christmas stories in the early 2000s, we bought a book for our daughter. It turned out that in our time it is impossible to read such stories to children: the attitude towards the little sufferers in these stories is inhuman.

Remembering the Soviet childhood, it is necessary to remind that then our parents did not have New Year’s holidays, Christmas was not an official holiday, and the children were either under the supervision of grandparents, or left to themselves. On one of these New Year’s days, I was hanging out around the apartment around 16:00 — 17:00, thinking — what to do. The radio in our house was always working, and at that time there were children’s radio shows. I pulled up to the kitchen to drink some tea and heard the music with which the performance began.

It was a piercing melody that immediately touched my heart. Why I decided that this was the beginning of Cosette I cannot say. But listening to music — I became more and more strengthened in this thought … and it turned out that this is exactly the same Christmas story. There was no limit to my delight. For several days I told all my relatives and friends about my wonderful foresight. But I must say that this did not cause any strong surprise or other strong emotions.

I will remember it for the rest of my life, because it was a real Christmas miracle that I touched.

I managed to find several Soviet radio shows. But, unfortunately, I did not recognize the very one among them.

Preceded by music, a 1950 mini-performance can be listened to here: