English version below
Пришло время колыбельных, которые поют нам о летней поре, об оживлении природы, о повеявшем на нас тепле и щедрости самых жарких дней в году…
И такие колыбельные, конечно, есть.
Но еще мы помним с детства колыбельные, которые уместно петь нашим детям как летом, так и в любое другое время года. Под них мы сами засыпали, улетая в страну грез после насыщенного событиями дня, когда всё вокруг так интересно и ново, когда хочется всё узнать, всё потрогать своими маленькими ручками, всё обойти своими маленькими ножками, попробовать на вкус и запах, разглядеть как следует, чтобы сохранить в памяти и достать оттуда, когда понадобится причудливым образом воспроизвести во сне дневные события.
Такова всем известная колыбельная песня «Спи, моя радость, усни». Ей уже более 200 лет.
Я была уверена, что автор этой чарующей музыки знаменитый Вольфганг Амадей Моцарт. Поэтому «Спи, моя радость, усни» такая сладкоголосая долгожительница – и до сих пор её поют детишкам на ночь.
Но оказалось, что это не так!
Немного истории
В 1825 году вдова В.А. Моцарта Констанция послала эту колыбельную издателю сочинений композитора, заметив: «Сочинение премилое, по всем признакам моцартовское, непосредственное, изобретательное». Три года спустя эта колыбельная была напечатана в приложении к биографии Моцарта, которую Констанция написала вместе со своим вторым мужем Георгом фон Ниссеном. С этого времени «колыбельная Моцарта» включалась в собрания его сочинений, а в качестве автора текста указывался немецкий поэт Матиас Клаудиус (1740—1815).
Однако сестра Моцарта Наннерль не подтвердила версию об авторстве брата, да и сама Констанция в конце концов в этом засомневалась. Находились музыковеды, утверждавшие, что музыка колыбельной не похожа на моцартовскую: уж слишком она проста и незатейлива; даже самые простые песни Моцарта устроены сложнее.
В результате полной уверенности в авторстве музыки знаменитой колыбельной нет и сейчас.
На исходе XIX века немецкий музыковед Макс Фридлендер нашедший материалы, свидетельствующие об издании песни в 1796 г., установил, что музыку колыбельной написал Бернхард Флис, берлинский врач и композитор-любитель. О Флисе известно лишь, что родился он около 1770 года в семье еврейских коммерсантов, крестился в 1798 году, а 18 марта 1791 года организовал в Берлине благотворительный концерт памяти Моцарта.
Но и эта кандидатура на создателя известной мелодии была подвергнута сомнению.
Не так давно обнаружился еще один претендент на авторство — немецкий композитор Йоханн Фляйшман, умерший в 1798 году в возрасте 32 лет. Фляйшман аранжировал несколько опер Моцарта для духовых инструментов, а в 1796 году издал музыку к колыбельной, начало которой почти совпадает с музыкой Флиса.
По данным интернета, на текущий момент именно версия о создании музыки к колыбельной «Спи, моя радость, усни» Бернхардом Флисом признается самой верной.
В песне использовались стихи поэта и драматурга Фридриха Вильгельма Готтера (1746—1797) из его пьесы «Эсфирь», поставленной в Лейпциге в 1795 г. В спектакле эту песню (кто тогда был автором музыки, неизвестно) исполнял женский хор служанок Эсфири. Начиналась песня словами: «Спи, мой царевич», заканчивалась: «Спи, мой маленький принц»
Русский перевод колыбельной появился очень поздно — в 1924 г. Он принадлежал Софии Свириденко (родилась в 1882 г., год смерти неизвестен).
В первой публикации колыбельная начиналась строкой «Спи, мой царевич, усни» — точно по немецкому тексту, — а строка «Спи, моя радость, усни» трижды повторена в заключении. Во втором издании перевода (1925) колыбельная начиналась словами «Спи, мой любимый, усни». Но очень скоро она стала исполняться с первой строкой «Спи, моя радость, усни» — по-видимому, без всякого участия переводчицы.
Интересно – как в течение жизни песни отсеивается ненужное и закрепляется самое гармоничное, красивое, настоящее.
В России в XX веке колыбельная была очень популярной. Такой она остается и до сих пор.
В 1982 году песня была использована в рисованном мультфильме «Верное средство». Исполняла её Клара Румянова.
В 1992 году в дополнение к классической пластилиновой заставке телепередачи «Спокойной ночи, малыши» была придумана рисованная. Она изображала сад и птиц, которые разместились на шляпе доброй волшебницы. К заставке сделали новую запись колыбельной «Спи, моя радость, усни…» в исполнении Елены Камбуровой. Однако новое творение вызвало критику среди зрителей, прозвавших заставку «тёмной». В 1994 году её перестали показывать.
При этом, оказывается, что первая, самая знаменитая строка «Спи, моя радость, усни» принадлежит не Фридриху Вильгельму Готтеру и не Софии Свириденко.
Она взята из «Колыбельной песни» Константина Бальмонта, опубликованной в его сборнике «Под северным небом» (1894) и необычайно популярной в начале XX века:
Липы душистой цветы распускаются…
Спи, моя радость, усни!
Ночь нас окутает ласковым сумраком,
В небе далеком зажгутся огни,
Ветер о чем-то зашепчет таинственно,
И позабудем мы прошлые дни,
И позабудем мы муку грядущую…
Спи, моя радость, усни!
О, моя ласточка, о, моя деточка,
В мире холодном с тобой мы одни,
Радость и горе разделим мы поровну,
Крепче к надежному сердцу прильни,
Мы не изменимся, мы не расстанемся,
Будем мы вместе и ночи и дни.
Вместе с тобою навек успокоимся…
Спи, моя радость, усни!
В результате такого коллективного творчества точно не установленного композитора и многих участников, приложивших руку к стихам колыбельной, была создана, отшлифована веками и сейчас продолжает сиять как бриллиант чистой воды и помогать укладывать наших детей легендарная колыбельная «Спи, моя радость, усни».
Спи, моя радость, усни!
В доме погасли огни;
Пчелки затихли в саду,
Рыбки уснули в пруду,
Месяц на небе блестит,
Месяц в окошко глядит…
Глазки скорее сомкни,
Спи, моя радость, усни!
Усни, усни!
В доме все стихло давно,
В погребе, в кухне темно,
Дверь ни одна не скрипит,
Мышка за печкою спит.
Кто-то вздохнул за стеной –
Что нам за дело, родной?
Глазки скорее сомкни,
Спи, моя радость, усни!
Усни, усни!
Сладко мой птенчик живет:
Нет ни тревог, ни забот;
Вдоволь игрушек, сластей,
Вдоволь веселых затей.
Все-то добыть поспешишь,
Только б не плакал малыш!
Пусть бы так было все дни!
Спи, моя радость, усни!
Усни, усни!
На немецком языке колыбельная звучит так:
English version
The time has come for lullabies that sing to us about the summer season, about the revival of nature, about the warmth and generosity of the hottest days of the year that breathed on us …
And of course there are such lullabies.
But we also remember from childhood lullabies, which are appropriate for our children to sing both in summer and at any time of the year. Under them we ourselves fell asleep, flying away to the land of dreams after an eventful day, when everything around is so interesting and new, when we want to know everything, touch everything with our little hands, go around everything with our little feet, taste and smell, see how it should be, to keep in memory and get out of there when in a dream you need to reproduce daytime events in a bizarre way.
This is the well-known lullaby «Sleep, my joy, sleep» («Mozart’s Lullaby»). She is over 200 years old.
I was sure that the author of the enchanting music was the famous Wolfgang Amadeus Mozart. Therefore, «Sleep, my joy, sleep» is such a sweet-voiced long-liver — and is still sung to children at night.
But it turned out that this is not so!
A bit of history
In 1825, the widow of V.A. Mozart Constance sent this lullaby to the publisher of the composer’s works, noting: «The composition is premium, by all indications Mozart, spontaneous, inventive.» Three years later, this lullaby was printed as an appendix to the biography of Mozart, which Constance wrote with her second husband, Georg von Nissen. Since that time, «Mozart’s lullaby» was included in his collected works, and the German poet Matthias Claudius (1740-1815) was named as the author of the text.
However, Mozart’s sister Nannerl did not confirm the version of her brother’s authorship, and even Constance herself eventually doubted it. There were musicologists who argued that the music of the lullaby is not like Mozart’s: it is too simple and unpretentious; even the simplest songs of Mozart are more complex.
As a result, there is no complete confidence in the authorship of the music of the famous lullaby even now.
At the end of the 19th century, the German musicologist Max Friedländer, who found materials testifying to the publication of the song in 1796, established that the music of the lullaby was written by Bernhard Flees, a Berlin doctor and amateur composer. All that is known about Fleece is that he was born around 1770 into a family of Jewish merchants, was baptized in 1798, and on March 18, 1791, he organized a charity concert in Berlin in memory of Mozart.
But this candidacy for the creator of the famous melody was also questioned.
Not so long ago, another contender for authorship was revealed — the German composer Johann Fleischmann, who died in 1798 at the age of 32. Fleischmann arranged several of Mozart’s operas for wind instruments, and in 1796 he published music for a lullaby, the beginning of which almost coincides with the music of Fleece.
According to the Internet, at the moment it is the version about the creation of music for the lullaby «Sleep, my joy, sleep» by Bernhard Flees is recognized as the most correct.
The song used verses by the poet and playwright Friedrich Wilhelm Gotter (1746-1797) from his play Esther, staged in Leipzig in 1795. In the play, this song (who was the author of the music at that time is unknown) was performed by the female choir of Esther’s maids. The song began with the words: «Sleep, my prince», ended: «Sleep, my little prince»
The Russian translation of the lullaby appeared very late — in 1924. It belonged to Sofia Sviridenko (born in 1882, the year of her death is unknown).
In the first publication, the lullaby began with the line “Sleep, my prince, sleep” — exactly according to the German text, — and the line “Sleep, my joy, sleep” was repeated three times in the conclusion. In the second edition of the translation (1925), the lullaby began with the words «Sleep, my beloved, sleep.» But very soon it began to be performed with the first line «Sleep, my joy, sleep» — apparently without any participation of the translator.
It is interesting how during the life of a song the unnecessary is eliminated and the most harmonious, beautiful, real is consolidated.
At the same time, it turns out that the first, most famous line «Sleep, my joy, sleep» belongs not to Friedrich Wilhelm Gotter and not Sofia Sviridenko.
It is taken from Konstantin Balmont’s Lullaby, published in his collection Under the Northern Sky (1894) and extremely popular at the beginning of the 20th century.
As a result of such a collective work of an unidentified composer and many participants who had a hand in the lullaby’s poems, the legendary lullaby «Sleep, my joy, sleep» was created, polished for centuries and now continues to shine like a diamond of pure water and help our children to lay down.
Below are several different translations of the lullaby. I hope that my English-speaking readers will tell you which translation is the best.
The Watchful Mother
Sleep, my darling, go to sleep!
The house lights went out;
Bees were quiet in the garden,
Fish slept in a pond,
Month in heaven shines,
A Month in the window looking …
Eyes rather somknite,
Sleep, my darling, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
The house was quiet for a long time,
In the cellar, the kitchen is dark,
The door is not one squeak
Mouse over the stove sleeps.
Someone sighed behind the wall —
What are we to work, dear?
Eyes rather somknite,
Sleep, my darling, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
My sweet little bird lives:
There is no worries, no worries;
Plenty of toys, sweets,
Plenty of fun bells
All the while to get haste,
Only to not cry, baby!
We ought to let it all day!
Sleep, my darling, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
Leon Emile Caille
Sleep, my baby, go to sleep,
In the house went out the lights.
Birds have died out in the garden,
Fish fell asleep in the pond.
Mouse for печкою asleep,
Month of the window looks.
Eyes rather close,
Sleep, my baby, go to sleep!
In the morning you will be again
Run, laughing, playing.
Tomorrow you I’m in the garden,
A lot of flowers find.
All the produce haste,
just not crying baby.
Eyes rather close,
Sleep, my baby, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep.
Everything in the house was quiet a long time,
In the kitchen, in the basement of the dark.
In a lunar silver light,
Each leaf dressed.
Someone sighed behind the wall,
What we in the matter, mother?
Eyes rather close,
Sleep, my baby, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep. (2 times)
https://kak2z.ru/index.php?topic=658041.0
Sleep, my baby, go to sleep!
In the house went out the lights;
The bees died in the garden,
Fish fell asleep in the pond,
Month in heaven shines,
Month of the window looks…
Eyes rather close,
Sleep, my baby, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
Everything in the house was quiet a long time,
In the cellar, in the kitchen is dark,
The door no one does not creak,
Mouse for печкою asleep.
Someone sighed behind the wall,
What we in the matter, mother?
Eyes rather close,
Sleep, my baby, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
Sweet my young lives:
No worries, no worries;
Plenty of toys, sweets,
Plenty have a Jolly time,
All the produce haste,
If only’t cry, baby!
Even if it was all the days!
Sleep, my baby, go to sleep!
Go to sleep, go to sleep!
http://cyclowiki.org/wiki/Спи,_моя_радость,_усни_(песня)
In German, the lullaby sounds like this: