Авангард. На телеге в XXI век #1/ Avant-garde. On a cart in the 21st century #1

English version below

Москва славится великим многообразием музеев. Недавно мы узнали о том, что в нашем городе есть Музей русского импрессионизма, становление которого произошло совсем недавно, в 2014 – 2015 годах.

Надо сказать, что под термином «русский импрессионизм» принято называть творчество русских живописцев конца XIX — начала XX в., результатом которого явились полотна, явным образом созданные под воздействием импрессионизма – одного из крупнейших течений в искусстве, зародившегося во Франции и затем распространившегося по всему миру. Импрессионизм русской школы имеет ярко выраженную национальную специфику и во многом не совпадает с хрестоматийными представлениями об импрессионизме классическом, рожденном во Франции XIX века.

Узнали же мы о существовании музея в связи с тем, что заинтересовались выставкой «Авангард. На телеге в XXI век», экспонирующейся на этой площадке.

История подготовки выставки носит отчасти детективный характер.

В октябре 1921 года на 3-ю передвижную художественную выставку в город Советск Вятской губернии привезли более 300 произведений из Вятки, Москвы, Петрограда и Казани.

Необходимо отметить, что советская власть тогда активно сотрудничала с художниками-авангардистами, видела в них мощную силу для продвижения коммунистических идей, приобретала их работы для столичных и региональных музеев.

Беспрецедентный по числу и составу работ смотр должен был продолжиться в других городах губернии. Через месяц шедевры на телегах отправили в соседний город Яранск, где из-за проблем с финансированием и началом осенней распутицы они были оставлены в местном музее и забыты почти на 100 лет…

На сегодняшней выставке представлена реконструкция той масштабной экспозиции начала 1920-х годов. Зритель может познакомиться с первоклассными работами Василия Кандинского, Ильи Машкова, Александра Родченко, Варвары Степановой, Надежды Удальцовой, Николая Фешина и открыть для себя имена Веры Вильковиской, Георгия Лазарева, Иллариона Плещинского.

При этом интересно также получить представление о самом пространстве, на котором располагается музей, — культурно-деловом комплексе «Большевик», а также о воплощении в реальности архитектурной концепции художественного музея в виде современного арт-объекта.

В начале 2000-х московскую кондитерскую фабрику «Большевик» — одну из крупнейших фабрик в Европе, выпускавшую с 1884 года конфеты, мармелад, пастилу, пирожные, драже с ликером, мороженое, пряники и варенье, было решено вывести за пределы города. Поэтому фабричный склад необычной формы – цилиндра с прямоугольным параллелепипедом на крыше, выполняющий функцию хранилища муки и сахара, также потерял свою актуальность.

В 2012 году за проект реставрации и превращения бывшего мукомольного склада в современный музей взялось британское архитектурное бюро John McAslan + Partners. Приходится согласиться с тем, что им удалось органично вписать новый дизайн здания в пространство комплекса «Большевик», сохранившего не только свое «революционное» название, но и исторический облик, а также подчеркнувшего особое обаяние уюта, света и комфорта актуального многофункционального центра.

Мы с дочерью готовы поделиться своими впечатлениями от увиденных на выставке работ.

Каждый раз мы честно пытаемся пойти маршрутом прохождения экспозиции, которым пытается нас вести организатор выставки, и каждый раз дружно не угадываем правильного направления движения. Эта выставка не стала исключением – наша компания знакомилась с картинами художников, прокладывая свои тропы.

Первыми работами, на которых остановился наш взгляд, стали небольшие акварели и рисунок Василия Кандинского. Глаз практически отдыхал на привычных знаках-символах, желтых, синих и красных пятнах, цветных облаках, разнообразных молниях, зигзагообразных линиях, гармонично сочетающихся внутри композиций. Это настоящий «хор красок, врывающихся в душу из природы», по определению самого художника. Кстати не могу сказать, что чувствую в этом природу. Скорее ощущаю гармонию форм и цвета, созданную талантом человека, а привычной ощущаю её лишь потому, что уж очень часто видела в своей жизни работы этого художника с самого детства.

Мы с удовольствием разглядывали картины красавицы Ольги Розановой – живописца, графика, художника книги и декоративно-прикладного искусства, автора статей по искусству, поэтессы, одной из крупнейших представительниц русского авангарда с уникальным колористическим талантом.

В 1917 году художница создала один из шедевров беспредметной живописи XX века — картину “Зелёная полоса”, пережившую полное забвение до 70-х годов прошлого века и переосмысленную как полотно, вышедшее за пределы не только супрематизма, но всех существовавших на тот момент направлений авангарда, предвосхитившее в то время дальнейшее развитие абстрактного искусства.

“Розанова, умершая в 1918 году, создала произведения, абсолютно выходящие за пределы своего времени. Их можно рассматривать как пророческое предвидение развития послевоенного (сороковых годов) американского искусства,” – говорит о творчестве Розановой крупнейший коллекционер русского авангарда Георгий Костаки. Прежде всего, он имел в виду абстрактный экспрессионизм. Если цветопись Ольги Розановой в целом предвосхитила живопись цветового поля в лице её ведущих представителей американских художников Марка Ротко и  Барнетта Ньюмана, творивших на 20 лет позже, то фактически прямым продолжением «Зелёной полосы» стали цветные линии (полосы) Барнетта Ньюмана. При этом ни Ньюман, ни Ротко о существовании цветописи и «Зелёной полосы», похоже, даже не подозревали…

Особенно понравились нам с дочерью работы художницы из серии «Игральные карты», выполненные между 1912 и 1915 годами.

Причина выбора Розановой темы игральных карт до сих пор неизвестна экспертам. Но в отличие от них, нас с дочкой совершенно не удивляют гримасы на их лицах – это выглядит гармонично и выразительно, вызывает понятные эмоции, отражает характеры определенных персонажей. Тем более известно, что за масками игральных карт угадываются портреты вполне конкретных знакомых ближайшего круга художницы. По предположению искусствоведов, трефовый король похож на живописца и музыканта Михаила Матюшина, которому подходила роль трефового короля – верхушки карточной иерархии. Мастеру было за 50, и он занимал в то время положение «патриарха» русского искусства.

В виде червонного валета изображен, скорее всего, поэт Алексей Кручёных, которого в шутку называли «перекрученых» и с которым Розанову связывали сложные отношения. В конце XIX века «червонными валетами» называли мошенников, разбивающих дамские сердца.

Надо отметить, что на выставке представлены, кроме непосредственно работ художников, еще и тактильные модели картин. Необыкновенные ощущения познания полотна живописца пальцами, так необходимые посетителям с нарушениями зрения. Вообще, здание музея оснащено всеми требуемыми системами для комфортного пребывания в нем маломобильных посетителей и посетителей с нарушениями здоровья.

Затем мы перешли к картинам Ильи Машкова, одного из основателей художественного объединения «Бубновый валет» (1910). Радостно было увидеть работы золотого периода мастера, того периода, когда он был молод, очарован новой французской живописью и находился под влиянием творчества Поля Сезанна, Анри Матисса, Жоржа Брака.

Перед нами совершенный в своей простоте и законченности пейзаж в стилистике фовизма с его характерными особенностями – яркими декоративными цветами и примитивистской пластикой. Невозможно оторвать взгляд от полотна! Сочетание линий и цветов завораживает, втягивает внутрь картины, не дает возможности уйти…

В изображении пронзительно оранжевого неба, синего моря и розовых гор отразилась страсть Машкова к яркой палитре и «безудержному буйству кисти». Подобные композиции художник называл «пейзажами-подносами», прежде всего по причине их декоративности, отсылающей к традиционной росписи подносов цветочными и ландшафтными мотивами.

«Кувшин с цветами» напоминает интерьер комнаты гадалки, оформленной в темных тонах и имеющий яркие световые пятна, подобные освещенному белому кувшину на натюрморте и огневым оттенкам лилий, символизирующим пламя. Работа кажется ученической из-за небрежности композиции: лилии не влезли на полотно, а переделывать ужасно не хотелось. Поймала себя на мысли, что иной раз поступаю именно так, когда что-нибудь не задается при вязании или шитье – так не хочется распускать шов или связанные ряды. Интересно какой концепцией объяснял Машков эту странность натюрморта, когда отдавал картину на выставку?

Но даже эта не очень профессиональная работа значительно лучше последующих затем картин его периода соцреализма таких, как «Ливадийский крестьянский курорт» (1925), «Колхозница с тыквами» (1930), «Пионерка с горном» (1933).

Одним из интереснейших экспонатов 3-й передвижной художественной выставки является портрет Евгении Ивановны Киркальди. Несмотря на то, что данная работа задумывалась Машковым, как этюд к масштабному полотну, вошедшему в собрание Третьяковской галереи, она стала самостоятельным законченным произведением. Лицо модели написано поразительно дерзко – грубыми мазками интенсивно малинового оттенка, больше напоминающего цвет мяса, чем нежную кожу молодой женщины. Цвет у Машкова, как и у Поля Сезанна, является главным средством построения формы изображаемых образов и предметов. На портрете этот прием удается художнику в полной мере. При просмотре полотна невозможно избежать ощущения аллюзии к экспрессивным цветовым комбинациям Анри Матисса – перед глазами встает коллекция Сергея Ивановича Щукина с развешанными у него дома работами французского мастера.

Любопытно, что в то, не очень обеспеченное время, из-за дефицита средств художники иногда писали картины с двух сторон холста.

На выставке представлены и такие работы, например, двустороннее полотно с натюрмортом «Раковина и кувшин» Елены Федоровой-Машковой, жены Ильи Машкова, на обороте которого написан «Натюрморт» уже мужем художницы.

Нам вспомнился “Натюрморт с бананами” Машкова, который мы видели в Третьяковской галерее на выставке «Авангард. Список № 1. К 100-летию Музея живописной культуры», экспонировавшейся в начале 2020 года. Еще помню, как мы не сразу поняли – где же на картине бананы – такими незрело-зелеными плодами они изображены на картине.

Работа «Раковина и кувшин» относится к ранним ученическим работам Елены Федоровой с характерными подчеркнутой декоративностью и нарочитой примитивизацией форм и цвета, связывающими полотно с традицией изготовления вывесок художниками-самоучками. Художница училась в начале 1910-х годов в студии живописи и рисунка, организованной Ильей Машковым, в которой преподавали такие будущие лидеры русского авангарда, как Наталия Гончарова, Михаил Ларионов, Петр Кончаловский. В своем творчестве Елена Федорова-Машкова была очень близка мужу по художественной манере.

Надо отметить, что Илья Машков относится к числу признанных в мире русских художников.

В декабре 2005 года «Натюрморт с цветами» (1912 (?)) Ильи Машкова был продан на аукционе «Сотби» за 2 миллиона фунтов стерлингов (около 3,5 млн. долларов). На тот момент это была самая дорогая публично проданная картина русского художника.

«Натюрморт с фруктами» (1910) стал главным лотом на трёхдневных торгах русским искусством, которые провёл аукционный дом «Кристис» в июне 2013 года. Картина Машкова была продана за 4,2 миллиона фунтов стерлингов (4,766 млн. с учётом комиссионных), что стало новым рекордом для произведений мастера и вывело полотно в число 10 самых дорогих картин русских художников.

В ноябре 2013 года на аукционе «Кристис» была продана картина «Купальщицы» (1911) за 3,6 миллиона фунтов стерлингов (с учётом комиссии — 4,114 млн. фунтов стерлингов или 6,661 млн. долларов).

На этой оптимистичной ноте предлагаю завершить первую часть знакомства с экспозицией выставки «Авангард. На телеге в XXI век» и нашими с дочкой впечатлениями от увиденного.

Продолжение следует по ссылке: Авангард. На телеге в XXI век #2.

English version

Moscow is famous for its great variety of museums. Recently, we learned that in our city there is a Museum of Russian Impressionism, the formation of which took place quite recently, in 2014-2015.

It must be said that the term “Russian impressionism” is commonly used to refer to the work of Russian painters of the late 19th and early 20th centuries, the result of which were paintings that were clearly created under the influence of impressionism, one of the largest trends in art that originated in France and then spread throughout the world. Impressionism of the Russian school has a pronounced national specificity and in many respects does not coincide with the textbook ideas about classical impressionism, born in France in the 19th century.

We learned about the existence of the museum due to the fact that we became interested in the exhibition “Avant-garde. On a cart in the 21st century”, exhibited at this site.

The history of the preparation of the exhibition is partly detective in nature.

In October 1921, more than 300 works from Vyatka, Moscow, Petrograd and Kazan were brought to the 3rd traveling art exhibition in the city of Sovetsk, Vyatka province.

It should be noted that the Soviet authorities then actively cooperated with avant-garde artists, saw in them a powerful force for promoting communist ideas, and acquired their works for metropolitan and regional museums.

The review, unprecedented in the number and composition of works, was to continue in other cities of the province. A month later, the masterpieces were sent on carts to the neighboring city of Yaransk, where, due to funding problems and the beginning of the autumn thaw, they were left in the local museum and forgotten for almost 100 years …

Today’s exhibition presents a reconstruction of that large-scale exposition of the early 1920s. The viewer can get acquainted with the first-class works of Wassily Kandinsky, Ilya Mashkov, Alexander Rodchenko, Varvara Stepanova, Nadezhda Udaltsova, Nikolai Feshin and discover the names of Vera Vilkoviska, Georgy Lazarev, Illarion Pleshchinsky.

At the same time, it is also interesting to get an idea about the very space on which the museum is located – the Bolshevik cultural and business complex, as well as the embodiment of the architectural concept of the art museum in the form of a modern art object.

In the early 2000s, the Bolshevik Moscow confectionery factory, one of the largest factories in Europe, which had been producing sweets, marmalade, marshmallows, cakes, liqueur dragees, ice cream, gingerbread and jam since 1884, was decided to move out of the city. Therefore, the factory warehouse of an unusual shape – a cylinder with a rectangular parallelepiped on the roof, which serves as a storehouse for flour and sugar, has also lost its relevance.

In 2012, the British architectural firm John McAslan + Partners took on the project of restoring and turning the former flour warehouse into a modern museum. We have to agree that they managed to organically fit the new design of the building into the space of the Bolshevik complex, which retained not only its “revolutionary” name, but also its historical appearance, and also emphasized the special charm of coziness, light and comfort of the current multifunctional center.

My daughter and I are ready to share our impressions of the works seen at the exhibition.

Each time we honestly try to follow the route of the exhibition, which the organizer of the exhibition is trying to lead us, and each time we unanimously do not guess the right direction of movement. This exhibition was no exception – our company got acquainted with the paintings of artists, laying their own paths.

The first works that caught our eye were small watercolors and a drawing by Wassily Kandinsky. The eye practically rested on the familiar signs-symbols, yellow, blue and red spots, colored clouds, various lightning bolts, zigzag lines harmoniously combined within the compositions. This is a real “choir of colors bursting into the soul from nature,” according to the artist himself. By the way, I can’t say what I feel in this nature. Rather, I feel the harmony of shapes and colors created by the talent of a person, but I feel it as a habit only because I have seen the works of this artist very often in my life since childhood.

We looked at the paintings of the beautiful Olga Rozanova with pleasure – a painter, graphic artist, book and decorative arts artist, author of articles on art, poetess, one of the largest representatives of the Russian avant-garde with a unique coloristic talent.
In 1917, the artist created one of the masterpieces of non-objective painting of the 20th century – the painting “Green Stripe”, which survived complete oblivion until the 70s of the last century and was rethought as a canvas that went beyond not only Suprematism, but all the avant-garde trends that existed at that time, anticipating the further development of abstract art at that time.
“Rozanova, who died in 1918, created works that absolutely went beyond the limits of her time. They can be regarded as a prophetic foresight of the development of post-war (forties) American art,” says Georgy Kostaki, the largest collector of the Russian avant-garde, about Rozanova’s work. First of all, he had in mind abstract expressionism. If the color painting of Olga Rozanova as a whole anticipated the painting of the color field in the person of its leading representatives of the American artists Mark Rothko and Barnett Newman, who worked 20 years later, then in fact the color lines (stripes) of Barnett Newman became a direct continuation of the “Green Stripe”. At the same time, neither Newman nor Rothko seemed to even suspect the existence of color painting and the Green Stripe…

My daughter and I especially liked the works of the artist from the Playing Cards series, made between 1912 and 1915. The reason why Olga Rozanova chose the topic of playing cards is still unknown to experts. But unlike them, my daughter and I are not at all surprised by the grimaces on their faces – it looks harmonious and expressive, evokes understandable emotions, and reflects the characters of certain characters. Moreover, it is known that behind the masks of playing cards, portraits of quite specific acquaintances of the artist’s closest circle are guessed. According to the assumption of art historians, the king of clubs is similar to the painter and musician Mikhail Matyushin, who was suitable for the role of the king of clubs – the top of the card hierarchy. The master was over 50, and at that time he held the position of the “patriarch” of Russian art. In the form of a jack of hearts, most likely, the poet Alexei Kruchenykh is depicted, who was jokingly called “twisted” and with whom Rozanova had a difficult relationship. At the end of the 19th century, “jacks of hearts” were called swindlers who broke ladies’ hearts.

It should be noted that the exhibition presents, in addition to the works of artists themselves, also tactile models of paintings. Unusual sensations of knowing the canvas of the painter with your fingers, so necessary for visitors with visual impairments. In general, the museum building is equipped with all the required systems for a comfortable stay of visitors with limited mobility and visitors with health problems.

Then we moved on to the paintings of Ilya Mashkov, one of the founders of the art association “Jack of Diamonds” (1910). It was joyful to see the works of the golden period of the master, the period when he was young, fascinated by the new French painting and was influenced by the work of Paul Cezanne, Henri Matisse, Georges Braque.

Before us is a landscape perfect in its simplicity and completeness in the style of Fauvism with its characteristic features – bright decorative colors and primitivist plasticity. You can’t take your eyes off the canvas! The combination of lines and colors fascinates, draws you into the picture, does not give you the opportunity to leave…

The image of a piercing orange sky, blue sea and pink mountains reflects Mashkov’s passion for a bright palette and “unbridled riot of brush.” The artist called such compositions “landscapes-trays”, primarily because of their decorative effect, referring to the traditional painting of trays with floral and landscape motifs.

The “Pitcher of Flowers” resembles the interior of a fortune-teller’s room, decorated in dark colors and having bright spots of light, like an illuminated white jug in a still life and fiery shades of lilies, symbolizing the flame. The work seems to be student’s due to the carelessness of the composition: the lilies did not fit onto the canvas, and I really did not want to redo it. I caught myself thinking that sometimes I do just that when something is not set when knitting or sewing – I don’t want to unravel a seam or knitted rows. I wonder with what concept Mashkov explained this strangeness of the still life when he gave the picture to the exhibition?

But even this not very professional work is much better than subsequent paintings of his period of socialist realism, such as Livadia Peasant Resort (1925), Collective Farm Woman with Pumpkins (1930), Pioneer Woman with Horn (1933).

One of the most interesting exhibits of the 3rd mobile art exhibition is a portrait of Evgenia Ivanovna Kirkaldi. Despite the fact that this work was conceived by Mashkov as a study for a large-scale canvas that was included in the collection of the Tretyakov Gallery, it became an independent finished work. The model’s face is painted with striking boldness – rough strokes of an intense crimson hue, more reminiscent of the color of meat than the delicate skin of a young woman. Color for Mashkov, like for Paul Cezanne, is the main means of constructing the form of the depicted images and objects. In the portrait, the artist succeeds in this technique to the fullest extent. When viewing the canvas, it is impossible to avoid the feeling of an allusion to the expressive color combinations of Henri Matisse – the collection of Sergei Ivanovich Shchukin with the works of the French master hung in his house rises before his eyes.

It is curious that at that not very wealthy time, due to a lack of funds, artists sometimes painted pictures on both sides of the canvas.

The exhibition also presents such works, for example, a double-sided canvas with a still life “Sink and Jug” by Elena Fedorova-Mashkova, wife of Ilya Mashkov, on the back of which “Still Life” is written by the artist’s husband. The work “Sink and Jug” refers to the early student works of Elena Fedorova with characteristic underlined decorativeness and deliberate primitivization of shapes and colors, linking the canvas with the tradition of making signboards by self-taught artists. The artist studied in the early 1910s at the painting and drawing studio organized by Ilya Mashkov, where such future leaders of the Russian avant-garde as Natalia Goncharova, Mikhail Larionov, Pyotr Konchalovsky taught. In her work, Elena Fedorova-Mashkova was very close to her husband in her artistic manner.

It should be noted that Ilya Mashkov is one of the world’s recognized Russian artists.

In December 2005, “Still Life with Flowers” (1912 (?)) Ilya Mashkov was sold at Sotheby’s for 2 million pounds (about 3.5 million dollars). At the time, it was the most expensive publicly sold painting by a Russian artist.

“Still Life with Fruit” (1910) became the main lot at the three-day auction of Russian art, which was held by the Christie’s auction house in June 2013. Mashkov’s painting was sold for 4.2 million pounds (4.766 million including commissions), which was a new record for the master’s works and brought the canvas into the top 10 most expensive paintings by Russian artists.

In November 2013, The Bathers (1911) was sold at Christie’s for £3.6 million (£4.114 million or $6.661 million including commission).

On this optimistic note, I propose to conclude the first part of our acquaintance with the exposition of the exhibition at the Museum of Russian Impressionism “Avant-garde. On a cart in the 21st century” and our impressions of what we saw with our daughter.

Continued at the link: Avant-garde. On a cart in the 21st century #2