История фотографии. Моя малая родина/ History of photography. My small home

English version below

1964 год. Мое сердце сжимается, когда я смотрю на эту фотографию. Это двор и старый дом в Лианозово. Скоро я тоже появлюсь здесь и буду упрямится и смеяться, плакать и радоваться, узнавать новое и набивать свои шишки, кататься на велосипеде и играть в снежки, читать книжки и слушать наш катушечный магнитофон…

Но в это время, запечатленное на фото, меня еще нет здесь и нет даже в животе у моей мамочки. Совсем скоро мое крошечное сердечко начнет биться. Оно так привяжется к этому родному месту, что, когда всё в районе Лианозово сломают, чтобы строить высокие многоквартирные дома, мое сердечко будет разрываться от нежелания смириться с утратой той малой родины, которую я помнила. Уже не удастся взбежать по широким ступеням на крыльцо, вдохнуть сыроватый воздух старых стен, посидеть на скамейке у сарая и насладиться солнечным теплом, почитать газету, как это делает мой папа в том счастливом году, я не смогу поиграть здесь с моей двоюродной сестренкой Лелей, ссорясь из-за её любимого медведя, который когда-то был больше её ростом, не попью чай вместе с тетей Валей с её любимыми пряниками…

А пока на фотографии запечатлена до боли милая мне картинка с двухлетней Лелей в трогательных чулочках с подвязками, катающей в коляске мишку, с которым она никогда не разлучалась, с моей тетей, весело улыбающейся и, оказывается, очень стеснявшейся этого фото, так как её ноги недостаточно плотно сомкнуты по меркам морали того времени, с еще волосатым папой, задумавшимся о судьбах мира и задачах строительства коммунизма, без которых не обходилась ни одна газета.

Эти переживания наполняют моё сердце и поныне.

English version

1964 My heart shrinks when I look at this photo. This is a courtyard and an old house in Lianozovo. Soon I will also appear here and will be stubborn and laugh, cry and rejoice, learn new things and fill my bumps, ride a bike and play snowballs, read books and listen to our reel-to-reel tape recorder …
But at this time, captured in the photo, I am not yet here and not even in my mother’s stomach. Soon my tiny heart will start beating. It will become so attached to this native place that when everything in the Lianozovo region is broken down to build tall apartment buildings, my heart will break from unwillingness to come to terms with the loss of that small homeland that I remembered. I won’t be able to run up the wide steps to the porch, breathe in the damp air of the old walls, sit on a bench by the shed and enjoy the warmth of the sun, read the newspaper, as my dad does in that happy year, I won’t be able to play here with my cousin Lelya, quarreling over her beloved bear, which was once larger than her height, I will not drink tea with Aunt Valya with her favorite gingerbread cookies …
In the meantime, the photograph captures a painfully sweet picture of two-year-old Lelya in touching stockings with garters, rolling a bear in a stroller, with whom she never parted, with my aunt smiling cheerfully and, it turns out, very embarrassed by this photo, since her legs not tightly closed by the standards of morality of that time, with a still hairy dad, who thought about the fate of the world and the tasks of building communism, without which every newspaper could not do.
These experiences fill my heart to this day.