Эстетика #3/ Aesthetics #3

English version below

Мы с вами вместе прожили еще одну новогоднюю ночь, манящую своим сказочным волшебством…

Удалось ли вам испытать магию новогодней ночи?

Почувствовать неотвратимость чудес?

Встретить волшебника, исполняющего желания?..

Сегодня я услышала, а главное, – обратила внимание на слова о том, что в ожидании чуда хорошо бы самим, своими руками творить чудеса, превращаясь в удивительных кудесников.

По непонятной мне причине именно сегодня эти слова затронули моё сердце, ощутились как важные, показались предвещающими открытие нового окошка в прекрасный мир справедливости и добра.

Мы можем с удовольствием творить чудеса для других людей, что сравнимо по ощущениям только с самыми значимыми моментами счастья, а также нам не следует забывать и самим себе устраивать волшебные истории и приключения.

Одним из череды таких волшебных событий может быть наша встреча с «прекрасным» или «эстетическим», как теперь правильнее говорить, которую мы можем организовать, превращаясь для самого себя в чудодея.

Как мы уже обсуждали в предыдущей публикации, далеко не каждая встреча с «эстетическим» достигает своей конечной фазы — переживания полного контакта со Вселенной (и особенно с её Первопричиной), высшей гармонии с ней, абсолютной полноты бытия. Да и большая часть эстетических объектов не рассчитана на это, а значительное большинство людей — не имеет для этого достаточной подготовки.

Но очень хотелось бы пережить встречу с «прекрасным» как чудо высшей гармонии с миром.

Однако, чаще всего, особенно в суетной действительности обыденной жизни, когда человек не имеет достаточного досуга для духовных практик и соответствующего навыка к ним, свидание с «эстетическим» реализуется только частично. Как это, возможно, ни покажется странным значительному большинству людей, но эстетический опыт — одна из высоких, хотя и наиболее доступных, форм духовной практики.

В отличие от изначально предусмотренных испытаний духовных религиозных практик или соответствующих упражнений по гармонизации духа в боевых искусствах встреча с «эстетическим» носит характер свободного, вроде бы необязательного, иной раз неожиданно возникшего случая, контакта или взаимодействия. Такая аудиенция у Вселенной проходит для человека, зачастую не оставляя особенного следа в душе, так как он и не готовился к ней, и не планировал заранее участия в этом «официальном приеме», и участником аудиенции оказался без должного настроя.

В этом случае человек ограничивается, как правило, исключительно контактом с самим эстетическим объектом (природным пейзажем, произведением искусства), соответственно переживает только начальную фазу эстетического наслаждения, соприкасается только с периферийными областями полноты бытия, как бы с некими подступами к ней, ощущает лишь слабый вкус (или аромат) этой полноты и чуть-чуть приоткрывающейся личной свободы. Большинство наших современников ограничиваются только этой фазой, принимая ее за окончательный результат.

Отсюда происходит и обывательское пренебрежение к эстетическому опыту, его повсеместная недооценка, точнее — непонимание его сущности, когда встреча с «эстетическим» воспринимается в качестве приятной приправы к тяжелой, но якобы главной для человека утилитарно-полезной жизни и практической деятельности.

Эстетический опыт для обывателя (часто высокообразованного) — это букет цветов в столовой, натюрморт на стене рабочего кабинета, мягкое кресло перед телевизором, уютная спальня, часовая пробежка по Лувру при семидневном туре по всей Европе. Не более. Приятно, но несущественно. Употребляется на отдыхе, вперемежку с пляжем, кружкой пива или бокалом вина. Жить можно и без этого, но с этим приятнее и престижнее. Это одно из самых распространенных, устойчивых и, увы, наиболее заурядных заблуждений основной массы человечества.

Закономерно возникают вопросы: а так ли уж необходим человеку в его и без того нелегкой и перегруженной жизни этот едва понимаемый и с трудом определяемый гармонизирующий «контакт», это неуловимое никакими другими способами ощущение «полноты бытия»?

И действительно ли именно это взаимодействие реализуется в эстетическом акте, а испытываемое при этом удовольствие, к которому с такой подозрительностью (и небезосновательно) относятся философы и богословы, свидетельствует именно об этом контакте?

Это трудные вопросы. Может быть, самые трудные в эстетике. И дать на них прямые, точно аргументированные, экспериментально подтвержденные и убеждающие всех ответы вряд ли возможно в принципе. Создается впечатление, что фактически именно ответами на эти вопросы занимались все мыслители, так или иначе с древнейших времен рассуждавшие о прекрасном, красоте, искусстве, а в более поздние времена и собственно об эстетике и «эстетическом».

Тем не менее естественно спросить – если при свидании с «эстетическим» под вопросом сама возможность достижения высшей гармонии человека со Вселенной, почему же тогда без искусств в истории человечества пока не обнаружено ни одной культуры и ни одной цивилизации? Почему же человечество без этого самого искусства не в состоянии существовать?..

Видимо, всё-таки потому, что «эстетическое» подтверждает реальность бытия в одной из наиболее доступных людям и широко распространенных в культуре систем приобщения человека к Духовному – путем творческой реализации себя в мире материальном.

Только надо понимать, что глубина и сила этого подтверждения весьма отличается в зависимости от подготовки человека к духовному восприятию «эстетического» и от степени художественности воспринимаемого произведения или силы красоты природного явления.

В одних случаях, как, например, при восприятии подавляющего большинства произведений декоративно-прикладного искусства, получаемое эстетическое удовольствие будет свидетельством лишь слабого намека на полноту бытия, слабым отблеском каких-то иных далей, иных миров, по которым тоскует душа человеческая.

В других — как при чтении произведений классической беллетристики, посещении драматического театра или картинных галерей с работами добротного художественного уровня — мы, вовлекаясь в изображаемые события, сопереживая тем или иным персонажам, увлекаясь эмоциональными настроениями конкретных героев или атмосферой отдельных произведений, сквозь них и за ними ощущаем нечто более существенное и непреходящее, что возносит нас над конкретными переживаниями по поводу изображенного, доставляет эстетическое наслаждение и подпитывает особой духовной энергией. Это наиболее частый случай качественного эстетического восприятия.

И наконец, более редкие и предельные состояния эстетического опыта, как правило, реализуются в процессе восприятия художественных шедевров (поэзии, музыки, архитектуры, живописи) или наиболее прекрасных природных композиций при оптимальном настрое одаренного на эстетическое восприятие человека и в благоприятной ситуации восприятия (достаточное время восприятия, отсутствие помех и т. п.). В этих счастливых случаях человек может полностью отключиться от окружающей его обыденной действительности, забыть обо всех жизненных заботах, проблемах, треволнениях, забыть даже о самом воспринимаемом произведении, как бы втянуться в него и пройти сквозь него в какое-то иное измерение, где человек уже не видит, не слышит, не воспринимает, не желает, не чувствует, не мыслит ничего конкретного. Он пребывает в состоянии, которое и может быть охарактеризовано в эстетике как высшее эстетическое наслаждение, или приобщение к полноте бытия, или абсолютная гармония с Первопричиной всего сущего.

Удавалось ли вам таким образом приобщаться к гармонии?

У меня случился такой опыт тогда, когда я менее всего ожидала его получить. Наслаждаясь многокилометровой прогулкой по залам Лувра в надежде приобщиться к самым главным его шедеврам, я, наконец, оказалась в комнате, где под стеклом была размещена «Мона Лиза» Леонардо да Винчи. Вокруг стояла толпа посетителей, разглядывающих картину, которая за головами зрителей предстала передо мной гораздо меньшей, чем я ожидала. Казалось, что через этот людской строй никогда не удастся подойти к полотну так близко, чтобы всё-таки увидеть знаменитую улыбку рядом с собой.

Но постепенно мне удалось вместе с невидимыми людскими волнами придвинуться к шедевру почти вплотную. И тогда я, действительно, почувствовала, что не могу оторвать взгляд от этого лица, так оно было неоднозначно и сразу непостижимо. Пытаясь разгадать загадку этого изображения, я незаметно для себя погрузилась в предельно блаженное, радостное, сладостное состояние парения вне пространства и времени, ощутила необычайную легкость и бесконечную свободу, когда я уже не помнила, что нахожусь в Лувре, что вокруг толпа посетителей, что надо сохранять какое-то приемлемое выражение лица и приличную позу… Видимо, это состояние длилось несколько секунд. Я очнулась, издав некий гортанный звук, чем вызвала удивленную реакцию соседних зрителей, и стушевалась, постаравшись быстрее отойти подальше.

Грешным делом, я сразу подумала, что из-за усталости, толчеи и духоты на несколько секунд потеряла сознание, хотя в своей жизни никогда в обморок не падала и не знаю, как это происходит. Но засомневалась – непонятно, почему я тогда не сползла на пол на подкосившихся ногах? Почему я не испытывала слабости, а, наоборот, ощущала особенный прилив сил? Почему у меня осталось послевкусие чего-то прекрасного?

Может потому, что я сама, не осознавая этого, проникла в тайну «Моны Лизы». Хочется верить, что это произошло и я почувствовала будто ничто не ограничивает меня ничем и весь мир находится во мне, а я сама растворена в любой его части, оставаясь при этом самой собой… Завернулось так особенно лихо, что я сама с трудом понимаю свои слова.

Но если со знаменитой «Джокондой» еще можно отчасти поверить в приобщение человека к Духовному, то что думать в этом контексте о всем обширном и многообразном поле искусств в истории культуры.

Резонно спросить: неужели орнамент на какой-нибудь табакерке, татуировка на теле африканца, косметика светской красавицы, легкая танцевальная мелодия, фривольные сценки в живописи художников XVIII века, поэзия Данте или Цветаевой, музыка Баха или джаз и, наконец, православная икона имеют что-то общее и могут быть хотя бы в какой-то плоскости поставлены в один ряд?

Да, думаю, – имеют и могут быть поставлены. При одном, конечно, условии, что все они являются истинными произведениями искусства, т. е. являются художественными произведениями, или эстетическими феноменами, выполняющими на том или ином уровне свою основную функцию гармонизирующего контакта.

Так что можно и должно пытаться найти и даже успешно находить в любом виде искусства (как высоком, так и более прикладном) выдающиеся художественные произведения, позволяющие встретиться с по-настоящему «эстетическим» и испытать в той или иной мере полноту бытия, уравновешивая и гармонизируя свой внутренний мир.

Желаю вам в этом удачи!

До следующей встречи с эстетикой и «эстетическим»…

English version

You and I lived together another New Year’s Eve, beckoning with its fabulous magic…

Did you manage to experience the magic of New Year’s Eve?

Feel the inevitability of miracles?

Meet a wizard who grants wishes?..

Today I heard, and most importantly, paid attention to the words that in anticipation of a miracle it would be good to create miracles with your own hands, turning into amazing magicians.

For some reason unknown to me, today these words touched my heart, felt important, and seemed to foretell the opening of a new window into the wonderful world of justice and goodness.

We can enjoy creating miracles for other people, which is comparable in sensations only to the most significant moments of happiness, and we should not forget to create magical stories and adventures for ourselves.

One of a series of such magical events may be our meeting with the “beautiful” or “aesthetic”, as it is now more correct to say, which we can organize, turning into a miracle worker for ourselves.

As we already discussed in the previous publication, not every encounter with the “aesthetic” reaches its final phase — the experience of full contact with the Universe (and especially with its First Cause), the highest harmony with it, the absolute fullness of being. And most aesthetic objects are not designed for this, and the vast majority of people do not have sufficient training for this.

But I would really like to experience the meeting with the “beautiful” as a miracle of the highest harmony with the world.

However, more often than not, especially in the hectic reality of everyday life, when a person does not have sufficient leisure for spiritual practices and the appropriate skill for them, an encounter with the “aesthetic” is only partially realized. As strange as it may seem to the vast majority of people, aesthetic experience is one of the highest, although the most accessible, forms of spiritual practice.

In contrast to the originally intended tests of spiritual religious practices or corresponding exercises to harmonize the spirit in martial arts, an encounter with the “aesthetic” has the character of a free, seemingly optional, sometimes unexpectedly arising occasion, contact or interaction. Such an audience with the Universe takes place for a person, often without leaving a special mark on the soul, since he did not prepare for it, and did not plan in advance to participate in this “official reception,” and the participant of the meeting found himself without the proper mood.

In this case, a person is limited, as a rule, exclusively to contact with the aesthetic object itself (natural landscape, work of art), accordingly experiences only the initial phase of aesthetic pleasure, comes into contact only with the peripheral areas of its own existence, as if with some approaches to it, feels only a weak the taste (or aroma) of this fullness and slightly revealing personal freedom. Most of our contemporaries limit themselves only to this phase, taking it as the final result.

This is where the philistine disdain for aesthetic experience comes from, its widespread underestimation, or more precisely, a misunderstanding of its essence, when an encounter with the “aesthetic” is perceived as a pleasant seasoning for a difficult, but supposedly most important utilitarian life and practical activity for a person.

An aesthetic experience for the average person (often highly educated) is a bouquet of flowers in the dining room, a still life on the wall of the study, an easy chair in front of the TV, a cozy bedroom, an hour-long run through the Louvre on a seven-day tour throughout Europe. No more. Nice, but insignificant. Consumed on vacation, mixed with the beach, a glass of beer or a glass of wine. You can live without it, but it’s more pleasant and prestigious. This is one of the most widespread, persistent and, alas, most ordinary misconceptions of the bulk of humanity.

Questions naturally arise: is this barely understood and difficult to define harmonizing “contact”, this feeling of “fullness of being”, elusive by any other means, really necessary for a person in his already difficult and overloaded life?

And is it really this interaction that is realized in the aesthetic act, and the pleasure experienced during this, to which philosophers and theologians are so suspicious (and not unreasonably), testifies precisely to this contact?

These are difficult questions. Perhaps the most difficult ones are in aesthetics. And it is hardly possible in principle to give direct, precisely reasoned, experimentally confirmed and convincing answers to everyone. One gets the impression that, in fact, it was precisely the answers to these questions that all thinkers were engaged in, one way or another, from ancient times, talking about beauty, art, and in later times, about aesthetics and the “aesthetic” itself.

Nevertheless, it is natural to ask: if, when meeting with the “aesthetic,” the very possibility of achieving the highest harmony of man with the Universe is in question, why then, without the arts, not a single culture or civilization has yet which been discovered in the history of mankind? Why is humanity unable to exist without this very art?..

Apparently, this is because the “aesthetic” confirms the reality of being in one of the most accessible to people and widespread in culture systems for introducing a person to the Spiritual — through the creative realization of oneself in the material world.

You just need to understand that the depth and strength of this confirmation differs greatly depending on a person’s preparation for the spiritual perception of the “aesthetic” and on the degree of artistry of the perceived work or the strength of the beauty of a natural phenomenon.

In some cases, as, for example, when perceiving the overwhelming majority of works of decorative and applied art, the resulting aesthetic pleasure will be evidence of only a faint hint of the fullness of being, a faint reflection of some other distances, other worlds which the human soul yearns.

In others — as when reading works of classical literature, visiting a drama theater or art galleries with works of good artistic quality — we are involved in the events depicted, empathizing with certain characters, carried away by the emotional moods of specific characters or the atmosphere of individual works, through them and behind them we feel something more significant and enduring, which lifts us above specific experiences about what is depicted, delivers aesthetic pleasure and feeds us with special spiritual energy. This is the most common case of high-quality aesthetic perception.

And finally, rarer and more extreme states of aesthetic experience, as a rule, are realized in the process of perceiving artistic masterpieces (poetry, music, architecture, painting) or the most beautiful natural compositions with the optimal mood of a person gifted for aesthetic perception and in a favorable situation of perception (sufficient time perception, absence of interference, etc.). In these happy cases, a person can completely disconnect from the everyday reality surrounding him, forget about all life’s worries, problems, anxieties, forget even about the perceived work itself, as if drawn into it and pass through it into some other dimension where the person is already does not see, does not hear, does not perceive, does not desire, does not feel, does not think anything specific. He is in a state that can be characterized in aesthetics as the highest aesthetic pleasure, or communion with the fullness of being, or absolute harmony with the First Cause of all things.

Have you been able to experience harmony in this way?

I had this experience when I least expected it. Enjoying a many-kilometer walk through the halls of the Louvre in the hope of becoming familiar with its most important masterpieces, I finally found myself in a room where Leonardo da Vinci’s “Mona Lisa” was placed under glass. There was a crowd of visitors around, looking at the picture, which behind the heads of the spectators appeared to me much smaller than I expected. It seemed that through this line of people it would never be possible to get close enough to the canvas to still see the famous smile next to you.

But gradually I managed, along with the invisible waves of people, to move almost close to the masterpiece. And then I really felt that I could not take my eyes off this face, it was so ambiguous and immediately incomprehensible. Trying to solve the mystery of this image, I, imperceptibly for myself, plunged into an extremely blissful, joyful, sweet state of soaring outside of space and time, felt extraordinary lightness and endless freedom, when I no longer remembered that I was in the Louvre, that there was a crowd of visitors around, that I needed maintain some acceptable facial expression and decent posture… Apparently, this state lasted for several seconds. I woke up, making a certain guttural sound, which caused a surprised reaction from the neighboring spectators, and I was embarrassed, trying to quickly move away.

Unfortunately, I immediately thought that due to fatigue, crowds and stuffiness, I lost consciousness for a few seconds, although I had never fainted in my life and I don’t know how this happens. But I doubted it — I don’t understand why I didn’t slide to the floor on wobbly legs? Why didn’t I feel weak, but, on the contrary, felt a special surge of strength? Why did I have an aftertaste of something wonderful?

Maybe because I myself, without realizing it, penetrated the secret of the Mona Lisa. I would like to believe that this happened and I felt as if nothing limited me to anything and the whole world was in me, and I myself was dissolved in any part of it, while remaining myself… It turned out so especially dashingly that I myself can hardly understand my words.

But if with the famous “La Giaconda” one can still partly believe in the introduction of man to the Spiritual, then what should we think in this context about the entire vast and diverse field of arts in the history of culture.

It is reasonable to ask: is it really possible that an ornament on a snuff box, a tattoo on the body of an African, the cosmetics of a social beauty, a light dance melody, frivolous scenes in the paintings of 18th-century artists, the poetry of Dante or Tsvetaeva, the music of Bach or jazz, and, finally, an Orthodox icon have anything to do with it? then they are common and can be placed on the same level, at least on some level?

Yes, I think they do and can be installed on the same level. Under one condition, of course, that all of them are true works of art, that is, they are aesthetic phenomena, performing at one level or another their main function of harmonizing contact.

So one can and should try to find, and even successfully find, in any form of art (both high and more applied) outstanding works of art that allow one to encounter the truly “aesthetic” and experience, to one degree or another, the fullness of being, balancing and harmonizing your inner world.

I wish you good luck with this!

Until the next meeting with aesthetics and the “aesthetic”…