. Is Cinema Dying?

English version below

На документальное кино «Комната 999» молодого режиссера Любны Плейост меня повела дочка.

Фильм демонстрировался в зале с тремя зрительскими рядами в прекрасно отремонтированном кинотеатре «Иллюзион», что на Котельнической набережной. Примечательно, что компанию нам с дочкой составила еще одна зрительница…

На главный вопрос этого фильма «Является ли кино языком, который скоро будет утрачен; видом искусства, который скоро умрет?» моя дочь однозначно и непримиримо к противоположному мнению отвечает – НЕТ, КИНО НЕ УМРЕТ НИКОГДА. Такова позиция молодого поколения, неравнодушного к этому виду искусства. Именно так по-юношески экстремально определяется их точка зрения.

О чём же нам рассказывает фильм?

Всю картину мы видим перед собой людей, которые думают, рассуждают, сомневаются в том, какова же дальнейшая судьба кинематографа.

Это безумно интересно – смотреть и слушать, как на экране рождаются человеческие мысли, как они начинают жить, дышать, расти, как мысли исчерпывают сами себя, затихают и дают место новым мыслям. И это мысли не просто людей, а тех, кто сейчас находится на пике своей карьеры, кто идет по каннской красной дорожке, кто отдал достаточно много лет киноискусству, кто разбирается в различных аспектах киноиндустрии, кто познал славу и популярность. Это люди, которым небезразлична судьба кино, которые вложили в познание и освоение этой отрасли все свои силы, которые сейчас в значительной степени определяют – в какую же сторону пойдет в дальнейшем развитие киноиндустрии.

Мнения режиссеров разнообразны. По-крупному их можно поделить на две группы: оптимисты и пессимисты. Первые считают, что всё идет, как надо, а происходящая трансформация самого кинопродукта – это нормальный процесс развития киноиндустрии. Вторые же считают, что кино, вообще, смертно, и сейчас как раз мы видим процесс его медленного умирания. Эти известные в мире кино люди запросто обсуждают с нами такой непростой вопрос, сомневаются, раздумывают, смущаются, хотят верить и надеяться, иногда затрудняются сформулировать свои мысли, удивляются и колеблются…

Необходимо отметить, что Любне Плейост пришла гениальная идея создать такой фильм не на пустом месте, а как своеобразное повторение в схожих декорациях, формате и таком же составе участников, но на новом витке исторической спирали, уже однажды снятого в 1982 году в рамках Каннского кинофестиваля фильма режиссера Вима Вендерса «Комната 666».

Начинает вновь созданную реконструкцию «Комнаты 666» сам Вим Вендерс. Он очень выразителен и убедителен. Изначальный автор проекта артистично рассказывает заготовленную речь про то, что кино, конечно, умирает – ведь этот процесс запустила вездесущая цифровизация, которая меняет всё в мире – в том числе, содержание и формы кинематографа, включая смыслы, форматы, профессии…

На съемках «Комнаты 999» Плейост воссоздает для гостей те же условия, что и в картине «Комната 666»: гостиничная мебель, включенный телевизор в углу, бутылка воды, чистый стакан, предметы интерьера и звукозаписывающая аппаратура. Ограничение по времени тоже не изменилось — те же 12 минут для каждого. Перемены коснулись разве что количества интервьюируемых: теперь вместо 16 человек мы видим 30.

Затем перед нами предстают все участники опроса один за другим.

Одри Диван считает, что в современном мире все подчинено фрагментарному восприятию. К чему приведет такая фрагментация? Видео сжато по времени до последней степени, так, что уже больше нельзя… «Значит, кино, увы, в скором времени потеряет привычную нам форму?» — задает она нам вопрос с экрана. Ведь ее дети не досмотрели бы ни один ее фильм до конца, если бы их снимала не мама.

Дэвид Кроненберг согласен, что кино видоизменяется, трансформируется во что-то новое, но он считает это нормальным.

Скандинавский интраверт Йоаким Триер рассуждает о том, что люди не откажутся от изображений: изображения основной вид контента сейчас. Людям всегда будут нужны истории – и это будут истории изображений.

Джеймс Грэй уверенно заявляет, что кино исчезает у нас на глазах. Он считает, что современные зрители слишком легко подсаживаются на блокбастеры и ограничивают себя ими, а значит, у талантливых режиссеров нет аудитории.

Арно Деплешен обратил внимание зрителей на то, что каждое поколение считает будто кино в упадке. Ингмар Бергман говорил, что его фильмы по сравнению с кинематографом Виктора Шестрема напоминают что-то давно вымершее, Вуди Аллен говорил, что его фильмы по сравнению с Бергманом не выдерживают никакой критики, а сам Деплешен считает, что его фильмы просто ничто по сравнению с творчеством Вуди Аллена…

С самого рождения кинематографа все кинематографисты считают, что киноискусство умирает. Состояние каждых 10-12 лет ощущается как упадок. Видимо, это и есть нормальный процесс – значит кино живет.

Линн Рэмси готова приложить все усилия, чтобы кино не умерло.

Асгар Фархади внес нотку ностальгии по прошлому, рассказав, что в юности просмотр киноленты был для него и окружающих целым событием, на которое долго ехали разными транспортами, потом стояли в очереди за билетами, затем обсуждали с теми, с кем кино смотрели, а далее – со всеми близкими и друзьями. Он вспоминал о том, что сам переживал, о том, что чувствовал и ощущал. Он очень сожалел о потерянном ритуале просмотра фильмов и о том, что молодые, в частности, его дочь может при ее ритме жизни выделить максимум пару часов на просмотр киноленты в своей комнате.

Клэр Дени и Оливье Ассаяс верят, что кино рождается из «маленьких» фильмов, о которых в свое время говорил Жан-Люк Годар.

Камбоджиец Дэви Чоу, не отрицая, что кинематограф на ладан дышит, набирает себе студентов. И ведь идут! И хотят! Сейчас он не только учит молодых, но уже и продюссирует киноленты. Он сетует – кто же будет учить следующих, как снимается настоящее кино.

Алис Винокур считает, что во Франции-то всё хорошо с кино, а, например, в Италии берлусконизм привел к тому, что там с кино всё плохо, а другая француженка Аньес Жауи обращает наше внимание на то, что люди хотят собираться вместе, хотят узнавать истории про себя. Сейчас везде превалирует засилие индивидуализма, а людям нужно то самое коллективное, которое киноискусство может нам обеспечить.

Нигерийка Айо Акингбаде уверяет, что язык кино еще не исчерпан, а значит, впереди много возможностей для развития. У нее огромное количество тем для фильмов, но в кинематографе, к сожалению, не так легко пробиться.

Видно, что Паоло Соррентино не готовился к разговору, поэтому в процессе монолога нащупывает тему, которая покажется ему значимой. Такая тема находится – свобода творчества и простота изобразительных средств. Жаль, что мэтр не выдал нам ничего небанального и неожиданного, мы ждали…

Румын Кристиан Мунджу недоумевает: зачем рождать океан нового контента, не лучше ли посмотреть старый классный контент. Но этого, к сожалению, не происходит.

Альберт Серра немного ошарашен неожиданно возникшими противоречиями в его точке зрения. Ведь всем очевидно, что зависимость киноиндустрии от величины бюджетов, существенно осложняет, а зачастую делает невозможной съемку свободного кино. «Но я и сам люблю деньги – как же кино может не зависеть от проката», – удивляясь на возникший казус, заявляет режиссер.

Канадка Монья Шокри ставит себя на место зрителей – кино сейчас стало дорогим развлечением: кто же пойдет в кинотеатр, если за четверых членов семьи придется выложить 60 долларов. А ведь дети еще и попкорн попросят.

Ребекка Злотовски зачитывала свои мысли по бумажке и упомянула, что некий киномэтр определил кино, как сущность, тяжело больную ковидом. Эпидемия настигла и кино…

Ливанский режиссер и видеохудожник Али Черри говорит о еще не исчерпанном потенциале кино как орудии политической борьбы и эффективнейшем средстве пропаганды.

Были еще разные высказывания, авторов которых я не смогла запомнить:

Мы видим становление и функционирование автоматизированной киноиндустрии без души и без свободы творчества – стриминговые платформы и носители денег решают всё.
В киноискусстве осталось то, что сейчас есть, а то, что не нужно отмирает. Реальность всегда побеждает и это означает, что, по сути, сохраняется именно то, что нужно.
Авторское, независимое кино, свободное от больших бюджетов, может рождать искреннее и настоящее – то, что всегда нужно зрителю.
Возможно, что новое будет на стыке видеоигр и виртуальной реальности, например, видеоигры и IMAX.

Итальянка Аличе Рорвахер высказала в заключение фильма мысль о том, что, если кино умирает, то в этом нет ничего особенного, вероятно, это означает, что оно очеловечивается. А если кино будет о правде, то, может быть, людям удастся избежать войн.

Мне лично представляется самой важной следующая идея документальной ленты, не помню кем уже высказанная, о том, что в кино насаждаются исключительно стереотипы, не присутствующие, по большому счету, нашей с вами жизни. Если вдруг мы видим в фильме нормальные человеческие отношения, то даже испытываем удивление. Показ в кинофильмах обычных ситуаций, которые происходят в реальности с обыкновенными людьми и их обычных реакций на происходящее, помогли бы киноискусству быть более востребованным и актуальным.

Наша цензура, как всегда, постаралась: до российского проката «Комната 999» добралась в сокращенной форме — из нее исчез фрагмент с Кириллом Серебренниковым. В оригинальной версии режиссер появляется меньше чем на две минуты и не говорит ни слова. Вместо красноречивого комментария режиссер меняет футболку на рубашку и начинает танцевать.

Историческая справка

В 1982 году гости, приезжающие на Каннский кинофестиваль, могли увидеть на обочине шоссе величественный ливанский кедр, которому на тот момент было уже более 150 лет. Прибывший среди прочих немецкий режиссер Вим Вендерс отметил, что дерево является свидетелем зарождения фотографии и всей истории развития кино. Режиссер допустил, что оно даже может перейти с нами в новую эпоху, которая возникнет после преобразования кинематографа во что-то новое. Размышления о будущем привели к небольшому эксперименту: Вендерс убедил нескольких присутствовавших на фестивале режиссеров по очереди прийти в гостиничный номер на набережной Круазетт и в течение 12 минут наедине с камерой порассуждать о перспективах кинематографа. В одном углу кадра — включенный телевизор, в другом — пустое кресло, предназначенное для собеседника.

Результатом стал средний метр под названием «Комната 666». В числе говорящих Жан-Люк Годар, поделившийся мнением о переходе от больших экранов к маленьким (тогда еще речь шла о телевидении), уверенный в силе кино Вернер Херцог, оптимистично настроенный Стивен Спилберг и встревоженный Микеланджело Антониони, который, впрочем, допускал, что к любым новым формам можно приспособиться, если приложить достаточно усилий. «Комната 666» стала последним фильмом, в котором принял участие Райнер Вернер Фассбиндер (его не стало через три недели после съемок). Вендерс завершил фильм записанной на диктофон речью турецкого режиссера Йылмаза Гюнея, который в то время был под угрозой экстрадиции и не мог покинуть убежище. Гюней назвал современное положение дел «драмой индустриального общества» и предположил, что кино как авторское высказывание не равно кинематографу как индустрии. Желание режиссеров творить не иссякает, но все, что кажется неудобным, невыгодным и неприбыльным, стабильно подавляется, запрещается и вырезается. На поверхности остается лишь беззубое и безопасное.

Спустя 40 лет ученица Аббаса Киаростами и Лукреции Мартель режиссер Любна Плейост обнаружила, что ливанский кедр, с изображения которого начинался и им же завершался фильм Вендерса, прогнил и был срублен. Лежащий на обочине ствол и стремительно меняющийся мир кино привели Плейост к идее создать сиквел «Комнаты 666» и посмотреть, как изменилось мнение кинематографистов о будущем. Вим Вендерс стал единственным режиссером, появившимся в обеих картинах.

English version

My daughter took me to see the documentary film » Chambre 999″ by the young director Lubna Pleiost.

The film was shown in a hall with three rows of spectators in the beautifully renovated cinema «Illusion» on Kotelnicheskaya Embankment. It is noteworthy that my daughter and I were joined by another spectator…

To the main question of this film «Is cinema a language that will soon be lost; an art form that will soon die?» my daughter answers unequivocally and irreconcilably to the opposite opinion — NO, CINEMA WILL NEVER DIE. This is the position of the young generation, who are not indifferent to this art form. This is how their point of view is defined in a youthful extreme.

What does the film tell us?

We see the whole picture before us of people who think, reason, doubt what the future fate of cinema is. It is incredibly interesting to watch and listen to how human thoughts are born on the screen, how they begin to live, breathe, grow, how thoughts exhaust themselves, die down and give way to new thoughts. And these are the thoughts of not just people, but those who are now at the peak of their careers, who are walking the Cannes red carpet, who have devoted many years to cinema, who understand various aspects of the film industry, who have experienced fame and popularity. These are people who care about the fate of cinema, who have invested all their strength in learning and mastering this industry, who now largely determine which direction the film industry will go in the future.

The opinions of directors are varied. They can be broadly divided into two groups: optimists and pessimists. The former believe that everything is going as it should, and the ongoing transformation of the film product itself is a normal process of development of the film industry. The latter believe that cinema is mortal in general, and right now we are witnessing the process of its slow death. These famous people in the world of cinema easily discuss such a difficult question with us, doubt, ponder, are embarrassed, want to believe and hope, sometimes find it difficult to formulate their thoughts, are surprised and hesitant…

It should be noted that Lubna Plejost came up with the brilliant idea of creating such a film not out of thin air, but as a kind of repetition in similar scenery, format and the same composition of participants, but on a new turn of the historical spiral, already once filmed in 1982 as part of the Cannes Film Festival film by director Wim Wenders » Chambre 666″.

Wim Wenders himself begins the newly created reconstruction of » Chambre 666″. He is very expressive and convincing. The original author of the project artistically delivers a prepared speech about how cinema is, of course, dying – after all, this process was launched by ubiquitous digitalization, which is changing everything in the world – including the content and forms of cinema, including meanings, formats, professions…

On the set of “Chambre 999”, Pleioste recreates for the guests the same conditions as in the film “Chambre 666”: hotel furniture, a TV on in the corner, a bottle of water, a clean glass, interior items and recording equipment. The time limit has not changed either – the same 12 minutes for each. The only changes affected the number of interviewees: now instead of 16 people, we see 30.

Then all the survey participants appear before us one by one.

Audrey Divan believes that in the modern world, everything is subject to fragmentary perception. What will such fragmentation lead to? The video is compressed in time to the utmost extent, so that it is no longer possible… «Does this mean that cinema, alas, will soon lose its familiar form?» she asks us from the screen. After all, her children would not have watched any of her films to the end if their mother had not filmed them.

David Cronenberg agrees that cinema is changing, transforming into something new, but he considers this normal.

Scandinavian introvert Joachim Trier discusses the fact that people will not give up images: images are the main type of content now. People will always need stories — and these will be stories of images.

James Gray confidently states that cinema is disappearing before our eyes. He believes that modern viewers are too easily addicted to blockbusters and limit themselves to them, which means that talented directors have no audience.

Arnaud Desplechin drew the attention of viewers to the fact that each generation believes that cinema is in decline. Ingmar Bergman said that his films, compared to the cinema of Viktor Sjoström, resemble something long extinct, Woody Allen said that his films do not stand up to criticism compared to Bergman, and Desplechin himself believes that his films are simply nothing compared to the work of Woody Allen…

Since the birth of cinema, all filmmakers have believed that cinema is dying. The state of every 10-12 years is felt as a decline. Apparently, this is a normal process — it means that cinema is alive.

Lynne Ramsay is ready to make every effort to ensure that cinema does not die.

Asghar Farhadi added a note of nostalgia for the past, telling that in his youth, watching a movie was a whole event for him and those around him, to which they traveled for a long time by different means of transport, then stood in line for tickets, then discussed with those with whom they watched the movie, and then with all their relatives and friends. He recalled what he himself experienced, what he felt and sensed. He was very sorry about the lost ritual of watching movies and that young people, in particular his daughter, with her pace of life, can allocate a maximum of a couple of hours to watch a movie in her room.

Claire Denis and Olivier Assayas believe that cinema is born from the «small» films that Jean-Luc Godard once spoke about.

Cambodian Davy Chow, without denying that cinema is on its last legs, is recruiting students. And they come! And they want to! Now he not only teaches young people, but also produces films. He complains — who will teach the next ones how to make a real movie.

Alice Vinocour believes that in France everything is fine with cinema, but, for example, in Italy, Berlusconism has led to the fact that everything is bad with cinema there, and another Frenchwoman, Agnès Jaoui, draws our attention to the fact that people want to get together, they want to learn stories about themselves. Now the dominance of individualism prevails everywhere, and people need that very collective that cinema can provide us with.

Nigerian Ayo Akingbade assures that the language of cinema has not yet been exhausted, which means there are many opportunities for development ahead. She has a huge number of topics for films, but in cinema, unfortunately, it is not so easy to break through.

It is obvious that Paolo Sorrentino did not prepare for the conversation, so in the process of the monologue he feels for a topic that will seem significant to him. Such a topic is found — freedom of creativity and simplicity of visual means. It’s a pity that the master didn’t give us anything original and unexpected, we were waiting…

Romanian Cristian Mungiu is perplexed: why give birth to an ocean of new content, isn’t it better to watch old cool content. But this, unfortunately, does not happen.

Albert Serra is a little taken aback by the unexpected contradictions in his point of view. After all, it is obvious to everyone that the film industry’s dependence on the size of budgets significantly complicates, and often makes it impossible to shoot a free from restrictions film. «But I myself love money — how can cinema not depend on distribution,» the director says, surprised at the incident that has arisen.

Canadian Monya Shokri puts herself in the place of the audience — cinema has now become an expensive entertainment: who will go to the cinema if you have to pay $ 60 for four family members. And the children will also ask for popcorn.

Rebecca Zlotowski read her thoughts from a piece of paper and mentioned that a certain film master defined cinema as an entity seriously ill with covid. The epidemic has also reached cinema…

Lebanese director and video artist Ali Cherry talks about the still untapped potential of cinema as a tool of political struggle and the most effective means of propaganda.

There were other statements, the authors of which I could not remember:

We see the formation and functioning of an automated film industry without a soul and without freedom of creativity — streaming platforms and money carriers decide everything.
In cinematography, what remains is what is now, and what is not needed dies. Reality always wins and this means that, in essence, what is needed is preserved.
Auteur, independent cinema, free from big budgets, can give birth to sincere and real — what the viewer always needs.
Perhaps, the new will be at the intersection of video games and virtual reality, for example, video games and IMAX.

Italian Alice Rohrwacher expressed the idea at the end of the film that if cinema dies, then there is nothing special about it, probably it means that it is becoming humanized. And if the film is about the truth, then maybe people will be able to avoid wars.

Personally, the following idea of the documentary seems to me to be the most important, I don’t remember who already expressed it, that cinema exclusively inculcates stereotypes that are not present, by and large, in our lives. If suddenly we see normal human relationships in a film, then we even feel surprised. Showing ordinary situations in films that happen in reality with ordinary people and their ordinary reactions to what is happening would help cinema to be more in demand and relevant.

Our censorship, as always, tried: “Chambre 999” reached the Russian distribution in an abridged form — the fragment with Kirill Serebrennikov disappeared from it. In the original version, the director appears for less than two minutes and does not say a word. Instead of an eloquent commentary, the director changes his T-shirt for a shirt and starts dancing.

Historical background

In 1982, guests arriving at the Cannes Film Festival could see a majestic Lebanese cedar on the side of the highway, which at that time was already more than 150 years old. German director Wim Wenders, who arrived among others, noted that the tree is a witness to the birth of photography and the entire history of the development of cinema. The director admitted that it can even move with us into a new era that will arise after the transformation of cinema into something new. Reflections on the future led to a small experiment: Wenders convinced several directors present at the festival to come one by one to a hotel chambre on the Croisette and talk about the prospects of cinema for 12 minutes alone with the camera. In one corner of the frame is a switched on TV, in the other — an empty chair intended for an interlocutor.

The result was a medium meter called « Chambre 666″. Among the speakers were Jean-Luc Godard, who shared his opinion on the transition from the big to the small screen (at that time it was still television), Werner Herzog, who was confident in the power of cinema, an optimistic Steven Spielberg, and a worried Michelangelo Antonioni, who, however, admitted that any new form could be adapted to if enough effort was put in. Chambre 666 was the last film in which Rainer Werner Fassbinder took part (he died three weeks after filming). Wenders closed the film with a recorded speech by the Turkish director Yilmaz Güney, who at the time was under threat of extradition and could not leave the asylum. Güney called the current state of affairs “the drama of industrial society” and suggested that cinema as an authorial statement is not the same as cinema as an industry. The desire of directors to create never dries up, but everything that seems inconvenient, unprofitable and unprofitable is steadily suppressed, banned and cut out. Only the toothless and safe remains on the surface.

40 years later, director Lubna Pleioste, a student of Abbas Kiarostami and Lucretia Martel, discovered that the Lebanese cedar with which Wenders’ film began and ended had rotted and been cut down. The trunk lying on the side of the road and the rapidly changing world of cinema led Pleioste to the idea of creating a sequel to Chambre 666 and to see how filmmakers’ opinions about the future had changed. Wim Wenders was the only director to appear in both films.

Похожее