Русское невероятное #1/ Russian incredible #1

English version below

Мы обнаружили в Москве новый для себя культурный центр «Зотов» в районе Красной Пресни, недалеко от моего родового гнезда в Столярном переулке.

Центр располагается в здании бывшего хлебозавода № 5 на Ходынской улице, 2, стр. 1.

Когда я жила у бабушки в начале 1970-х годов, то бывала в этом месте регулярно – на хлебозаводе, окруженном высоким забором, находилась палатка, которая торговала свежайшим хлебом, только что испеченным в круговых печах производственного цеха.

Во времена перестройки в палатку стояли невероятные очереди, похожие на очереди за хлебом времен Великой Отечественной войны.

Сейчас здание хлебозавода является памятником конструктивизма. Оно построено в 1931 – 1932 годах по проекту ленинградского архитектора Александра Сергеевича Никольского. В 1978 году заводу присвоено имя Василия Петровича Зотова, одного из основных организаторов массового строительства хлебозаводов в Москве в начале 1930-х годов. Конструктивно здание подчинено в первую очередь функциональности: цилиндрическая форма обусловлена использованием прогрессивного технологического решения, которое предложил в 1929 году инженер Георгий Петрович Марсаков.

Видимо, сам архитектурный объект натолкнул основателей центра «Зотов» на идею создания форпоста по изучению конструктивизма.

Конструктивизм — направление в изобразительном искусстве, архитектуре, фотографии и декоративно-прикладном искусстве, зародившееся в 1920-е годы и существовавшее до первой половины 1930-х годов преимущественно в СССР.

Для него характерны строгость, геометризм, лаконичность форм и монолитность внешнего облика.

Действительно, архитектурный проект хлебозавода вызывает изумление гармоничностью синергетического эффекта от слияния в едином порыве функциональности, красоты линий, новых приемов, форм, способов освоения и организации пространства. Поэтому само здание центра «Зотов» заслуживает отдельной статьи, которую я планирую опубликовать в дальнейшем.

Сейчас же мы поговорим про одну из выставок, которая в настоящее время экспонируется в центре «Зотов», – «Русское невероятное».

Устроители выставки предлагают нащупывать истоки возникновения конструктивизма в России, анализируя особенности пространства, мышления и архетипы, характерные для русского культурного ландшафта.

Идеологи выставочной концепции ставят острые вопросы и пытаются найти на них ответы.

Почему за лозунгами против старого и за новый мир, расцветающими в начале XX века, мы видим у конструктивистов глубинный интерес к культуре и искусству прошлых веков?

Почему у каждого из русских конструктивистов было свое особое понимание метода и что их объединяло?

Из чего именно столетие назад родился конструктивизм и что его вскормило?

Действительно, ли это «чудо», как писал в своих дневниках Александр Родченко, русский и советский живописец, график, плакатист, скульптор, фотограф, художник театра и кино, корреспондент, один из основоположников конструктивизма, родоначальник дизайна и рекламы в СССР…

Кураторы выставки постарались выделить такие особенности составляющих мироздания, которые находят себя не только в концепции конструктивизма, но и в целом устойчиво существуют внутри ткани русской культуры. Как говорилось выше, в качестве исследуемого каркаса таких составляющих были выбраны категории пространство, мышление и архетипы.

Таким образом в каждом разделе выставки её создатели попытались раскрыть совокупность умственных, эмоциональных и культурных установок, ценностных ориентиров народа, а также принципы восприятия, присущие именно нашей русской культуре и прослеживаемые на всем пути ее развития.

Необходимо отметить, что исследование – это всегда точка зрения. Его значимость не только и не столько в ответах на вопросы, сколько в постановке этих вопросов перед нами – людьми, неравнодушными к своему городу и стране, к прекрасному во всех его проявлениях, к будущему своих потомков.

Очень хотелось бы понять – почему в XIX веке в России строили общественные здания, украшающие города и жизненно необходимые для них, а сейчас зачастую безжалостно сносят исторические памятники архитектуры и строят на их месте уродливые здания-гиганты, пустующие, зияющие темными глазницами окон и смотрящие на нас с немым укором…

В начале экспозиции мы с мужем и дочерью смотрим на типичные русские пейзажи, на бескрайние пространства наших равнин, где, например, неторопливо пасутся коровы или прогуливаются наши соотечественники.

У нас закрадывается крамольная мысль о том, что именно широта и бесконечность земли и привела нас к такому неконтролируемому и чудовищно нерачительному использованию нашего общего пространства, какое сейчас регулярно приходится видеть в российских городах.

Устроители выставки обращают внимание посетителей на то, что пространство формирует модель мира, а отсутствие у него четких очертаний приводит к абстрактному мышлению, свободе от организующих конкретностей и надежде, что «всё как-то само собой образуется». Это отчасти подтверждает наши мысли.

Но в то же время безмерность пространства позволяет преодолевать границы, так необходимые для достижений в различных областях человеческой деятельности. От бескрайности и бесконечности зависят образ жизни и мысли, поведение, настроение, вектор исканий, поэзия творчества.

Пространства порождают близость к природным стихиям, сложность выживания и способность существования в условиях риска. Мы издавна привыкли надеяться на удачу. Все бывали в ситуациях, когда так хочется ни о чём не думать, надеясь на «русское авось»… «Я ни на что не жалуюсь, и мне всё нравится, несмотря на то, что я здесь никогда не был и не знаю ничего об этих местах». Ощущаете? Довлеют чувства и эмоции, разум хочет отдохнуть и довериться интуиции. Это мы и считываем на лозунге 1977 года. Честно скажу, – нашей семье такой слоган близок и нравится.

Наряду с потребностью в преодолении и освоении бесконечности и неизвестности, людям зачастую присуща склонность к уничтожению собственных творений. Она демонстрирует стремление полностью освободить пространство для создания принципиально новой модели жизни. Сплошь и рядом эти модели бывают разнонаправленные и противоположные. Нередко данным векторам соответствуют и наши наречия – ввысь/вглубь, вниз/вверх, вширь/вдаль, наискосок/прямо, вперед/назад, туда/сюда, вдоль/поперек, вовне/посреди, запредельно…

А мы всё с мужем гадали – почему во всем мире лавинообразно стали сносить железо-бетонно-каркасные здания со стеклянными стенами, выстроенные во второй половине XX века, и на их месте возводить не всегда эстетичные небоскребы – разновысокие, разно форменные, устремленные в бесконечность, трудно воспринимаемые человеком с земли, подавляющие и отрывающие нас от тверди… Да, меняется модель мира и модель жизни в нем – вот так просто. Нам стало тесно – окружающее ограничивает нас слишком сильно.

А может не просто? Возможно, вырвалась на волю массовая культура и пошла вразнос. Выше, круче, невероятнее… Сейчас попробуем сменить модель мира на новую, «мир насилия мы разрушим до основания, а затем мы наш, мы новый мир построим»… И невдомек им – нашим крутышам, что это «бумажное» мироздание может вдруг оказаться нежизнеспособным, так как они чересчур увлекались доказательствами того, у кого кое-что длиннее, вместо того, чтобы тщательно осмыслить свои вновь возникшие чувства и эмоции, а, может быть, даже задуматься над этим. …будущее всё расставит по своим местам.

Желание преобразовывать пространство вписано и в интерактивную скульптуру Романа Сакина «Лес». Подвижные части в управляемой инсталляции могут создавать бесконечное множество пространственных комбинаций. Скульптура выступает и как беззвучный музыкальный инструмент, партитурой которого являются пластические сочетания, заданные автором на пульте управления. Меняется объект – значит, меняется и пространство, а значит меняется и восприятие пространства.

Творец также может стремиться осознавать бесконечность пространства, как по горизонтали, так и по вертикали. В этих бесконечных высоте и широте могут обитать различные образы, герои, пейзажи, как в работе «Москва» Сергея Шаблавина.

Отчего же на необозримых российских просторах регулярно возникает потребность в обновлении и сотворении чуда? Видимо, в основе этого – освобождение от ограничений возделывания бесконечного поля повседневности и естественная потребность в поиске портала раскрепощения и открытия ларца правды.

Мы с вами посмотрели на начало выставки, экспонаты зала «безмерно» и коснулись экспозиции раздела «вот-вот».

В дальнейшей череде публикаций предлагаю вам прогуляться по следующим залам экспозиции «Русского невероятного».

English version

We discovered a new cultural center in Moscow called «Zotov» in the Krasnaya Presnya district, not far from my family nest in Stolyarny Lane.

The center is located in the building of the former bread factory No. 5 on Khodynskaya Street, 2, building 1.

When I lived with my grandmother in the early 1970s, I visited this place regularly — at the bread factory, surrounded by a high fence, there was a tent that sold the freshest bread, just baked in the circular ovens of the production workshop. During perestroika, there were incredible queues at the tent, similar to the queues for bread during the Great Patriotic War.

Now the building of the bread factory is a monument of constructivism. It was built in 1931-1932 according to the design of the Leningrad architect Alexander Sergeyevich Nikolsky. In 1978, the plant was named after Vasily Petrovich Zotov, one of the main organizers of the mass construction of bread factories in Moscow in the early 1930s. Structurally, the building is primarily subordinated to functionality: the cylindrical shape is due to the use of a progressive technological solution proposed in 1929 by engineer Georgy Petrovich Marsakov.

The architectural object itself, apparently, inspired the founders of the Zotov Center to the idea of ​​creating an outpost for the study of constructivism.

Constructivism is a movement in fine art, architecture, photography and decorative and applied art that originated in the 1920s and existed until the first half of the 1930s mainly in the USSR.

It is characterized by severity, geometricism, laconicism of forms and monolithic appearance.

Indeed, the architectural design of the bakery is astonishing in its harmonious synergetic effect from the fusion of functionality, beauty of lines, new techniques, forms, ways of mastering and organizing space in a single burst. Therefore, the building of the Zotov center itself deserves a separate article, which I plan to publish in the future.

Now we will talk about one of the exhibitions that is currently on display at the Zotov center — «Russian Incredible».

The organizers of the exhibition suggest groping for the origins of constructivism in Russia, analyzing the features of space, thinking and archetypes characteristic of the Russian cultural landscape.

The ideologists of the exhibition concept pose pressing questions and try to find answers to them.

Why do we see a deep interest in the culture and art of past centuries in the constructivists behind the slogans against the old and for the new world, blossoming at the beginning of the 20th century?

Why did each of the Russian constructivists have their own special understanding of the method and what united them?

What exactly was constructivism born from a century ago and what nurtured it?

Is it really a «miracle», as Alexander Rodchenko, Russian and Soviet painter, graphic artist, poster artist, sculptor, photographer, theater and film artist, correspondent, one of the founders of constructivism, the founder of design and advertising in the USSR, wrote in his diaries…

The curators of the exhibition tried to highlight such features of the components of the universe that find themselves not only in the concept of constructivism, but also in general stably exist within the fabric of Russian culture. As was said above, the categories of space, thinking and archetypes were chosen as the framework of such components to be studied.

Thus, in each section of the exhibition, its creators tried to reveal the totality of mental, emotional and cultural attitudes, value orientations of the people, as well as the principles of perception inherent in our Russian culture and traceable throughout its entire development.

It should be noted that research is always a point of view. Its significance is not only and not so much in the answers to questions, but in posing these questions to us — people who are not indifferent to their city and country, to the beautiful in all its manifestations, to the future of their descendants.

I would really like to understand why in the 19th century in Russia they built public buildings that decorated the cities and were vital for them, but now they often mercilessly demolish historical architectural monuments and build in their place ugly giant buildings, empty, gaping with dark eye sockets of windows and looking at us with silent reproach…

At the beginning of the exhibition, my husband, daughter and I look at typical Russian landscapes, at the endless expanses of our plains, where, for example, cows slowly graze or our compatriots stroll.

A seditious thought creeps in that it is precisely the breadth and infinity of the earth that has led us to such an uncontrolled and monstrously wasteful use of our common space, which we now regularly see in Russian cities.

The organizers of the exhibition draw the attention of visitors to the fact that space forms a model of the world, and the lack of clear outlines leads to abstract thinking, freedom from organizing specifics and the hope that «everything will somehow work itself out.» This partly confirms our thoughts.

But at the same time, the immensity of space allows us to overcome the boundaries that are so necessary for achievements in various areas of human activity. The way of life and thoughts, behavior, mood, the vector of searches, the poetry of creativity depend on infinity and infinity. Spaces generate proximity to the elements, the complexity of survival and the ability to exist in risky conditions. We have long been accustomed to hoping for luck. We have all been in situations when we really want to think about nothing, hoping for a “Russian maybe”… “I have no complaints about anything, and I like everything, despite the fact that I have never been here and know nothing about these places.” Do you feel it? Feelings and emotions prevail, the mind wants to rest and trust intuition. This is what we read in the 1977 slogan. Honestly, our family is close to this slogan and likes it.

Along with the need to overcome and master infinity and the unknown, people often have a tendency to destroy their own creations. It demonstrates the desire to completely free up space for the creation of a fundamentally new model of life.

Quite often, these models are multidirectional and opposite. Our adverbs often correspond to these vectors – up/down, down/up, wide/far, diagonally/straight, forward/backward, there/here, along/across, outside/in the middle, beyond…

And my husband and I were wondering – why all over the world, like an avalanche, they began to demolish iron-concrete-frame buildings with glass walls, built in the second half of the 20th century, and in their place they erected not always aesthetic skyscrapers – of different heights, of different shapes, directed to infinity, difficult for a person to perceive from the ground, overwhelming and tearing us away from the solid ground… Yes, the model of the world and the model of existence in it are changing – that’s how simple it is. We have become cramped – the environment limits us too much.

Or maybe it’s not that simple? Perhaps mass culture has broken free and gone wild. Higher, steeper, more incredible… Now we will try to change the model of the world to a new one, «we will destroy the world of violence to the ground, and then we will build our new world»… And they, our tough guys, have no idea that this «paper» universe may suddenly turn out to be unviable, since they were too carried away by proofs of who has something longer, instead of carefully considering their newly emerged feelings and emotions, and maybe even thinking about it. …the future will put everything in its place.

The desire to transform space is also inscribed in Roman Sakin’s interactive sculpture «Forest». Movable parts in a controlled installation can create an infinite number of spatial combinations. The sculpture also acts as a silent musical instrument, the score of which is plastic combinations set by the author on the control panel. The object changes — which means the space changes, and therefore the perception of space changes. The creator can also strive to realize the infinity of space, both horizontally and vertically.

Various images, heroes, landscapes can live in these infinite heights and widths, as in the work «Moscow» by Sergei.

Why is it that in the vast expanses of Russia there is a regular need for renewal and creation of a miracle? Apparently, at the heart of this is liberation from the restrictions of cultivating the endless field of everyday life and the natural need to find a portal of liberation and opening the chest of truth.

We looked at the beginning of the exhibition, the exhibits of the «immeasurably» hall and touched on the exposition of the «just about» section.

In the next series of publications, I suggest you take a walk through the following halls of the «Russian Incredible» exposition.